«Нужно сосредоточиться на том, что можно изменить»

Звонок из Стокгольма разбудил Каталин Карико в ее доме неподалеку от Филадельфии. Поначалу профессор с недоверием отнеслась к собеседнику Адаму Смиту, главному научному сотруднику Nobel Prize Outreach AB, передает официальный сайт Нобелевской премии. В ходе телефонного разговора Каталин рассказала о том, каким был ее путь к самой престижной награде в мире.  

- Каталин, примите поздравления с присуждением Нобелевской премии.

- Спасибо, большое спасибо.

- Где вы и как узнали эту новость?

- Я спала. На самом деле, трубку взял мой муж. Я была у себя дома в пригороде Филадельфии, в городке Абингтон. Буквально недавно я вернулась с конференции в Колд-Спринг-Харборе. Мы отметили 50-летие технологии рекомбинантной ДНК. Я встретила там специалистов, которые в 80-е и 90-е годы провели в этом направлении основную работу.

- Прекрасная встреча. И когда вы услышали эту новость – я имею в виду, что вы, конечно, не новичок в плане получения наград, в последнее время их вручают вам довольно часто – но каковы, все же, были ваши первые мысли, когда вы услышали эту новость?

 - Это кто-то просто шутит!

- Как вас успокоили?

- Разговор вышел слишком научным, мне передали слишком много информации, так что вряд ли такое кто-то смог просто выдумать. Но в наши дни никогда не знаешь наверняка.

- Теперь вы знаете наверняка!

- Я уверена на сто процентов!

- Что эта премия означает для вас?

- Адам, если ты знаешь, около 10 лет назад я переехала сюда, потому что меня выгнали из Пенсильванского университета, заставили уйти на пенсию. Меня тогда поддержал мой муж, который сказал: «Знаешь, когда я в последний раз был в Германии, я подумал, что, возможно, BioNTech (Каталин работает вице-президентом этой компании. – Прим. ред.) – это место, которое тебе нужно. Просто попробуй, а я позабочусь о том, чтобы ты ни о чем не пожалела». Он поддержал мое желание поехать туда, и на протяжении 9 лет я работала в BioNTech в Германии. На все это я отважилась сама, сделала своими собственными руками. Мне было 58 лет, я работала с плазмидами, так что все это сейчас выглядит ну очень фантастически.

Еще я хочу рассказать про мою маму. Ее не стало в 2018 году. Она всегда слушала новости о том, кто получил Нобелевскую премию, и как-то сказала мне: «О, на следующей неделе они объявят, может быть, ты ее получишь». Знаешь, я тогда рассмеялась, ведь я даже не была профессором, у меня не было команды, и я сказала маме: «Не слушай!». Она ответила: «Да, но ты знаешь, ты так много работаешь». И я сказала ей, что все ученые очень много работают.

- Это здорово - иметь кого-то, кто верит в тебя до такой степени.

- Да, она верила, и моя дочь видела, как усердно работаю я, и она сама стала двукратной олимпийской чемпионкой.

- Олимпийская чемпионка в каком виде спорта?

- В гребле, она пятикратная чемпионка мира. Знаешь, когда я пришла на церемонию включения имени моей дочери в Зал славы, меня представили так: «Она – мама Сьюзен». Я была мамой Сьюзен. А теперь, когда моя дочь приходит со мной на церемонии награждения, ее представляют как «дочь Каталин».

- Должен сказать, для меня огромное удовольствие разговаривать с мамой Сьюзен! Но я полагаю, что смысл всего этого в том, что настойчивость в конце концов может окупиться.

- Да, упорство, и я верю в то, что то, кем ты станешь, в первые 14 лет твоей жизни определяют твои гены, твои родители, твои учителя, твои друзья. Я, как женщина и мать, пытаюсь донести до коллег, женщин-ученых, что им не нужно выбирать между семьей и работой. Вы можете иметь и то, и другое, вам не нужно чрезмерно помогать своему ребенку, ваш ребенок будет смотреть на то, что вы делаете, вы станете для него настоящим примером.

Когда мне было 16 лет, я прочитала книгу Ганса Селье. Ганс Селье — канадский учёный, но он был венгром, поэтому его книга была переведена на венгерский язык. Его мантра заключалась в том, что нужно сосредоточиться на вещах, которые можно изменить. Многие молодые люди сдаются, потому что видят, что их друзья или коллеги уже ушли далеко вперед, и им кажется, что при этом они работают намного меньше и каким-то образом получают более высокую зарплату и продвигаются по службе. Я говорю: «Если вы заметили это, значит ваше внимание отвлекло то, что вы якобы можете изменить». Однако вы не можете это изменить. Когда меня уволили, я не тратила время на то, чтобы жалеть себя и говорить что-то вроде: «Почему я?». Так что вы должны сосредоточить всю энергию, которую можете потратить, на том, чтобы найти ответы на вопросы: «Что дальше? Что я могу сделать?».

- Действительно! Позвольте мне очень кратко спросить вас о ваших рабочих отношениях с Дрю Вайсманом (ученый стал лауреатом вместе с Каталин Карико. – Прим. ред.). Вы производите на меня впечатление совершенно разных персонажей.

- Как я говорю, я - более разговорчивая. Но когда мы просматриваем результаты исследований, мы слова не даем сказать друг другу! Это означает, что мы очень живые. И подходы к проведению экспериментов у нас очень похожи. Но как-то Дрю показал мне: «Знаешь, Кэти, от А до Б ты - зигзаг, зигзаг, зигзаг, зигзаг! И я точно такой же». Я ответила ему, что, двигаясь по зигзагу, я многому учусь!

В иллюстрации использовано изображение автора  Flatart (CCBY3.0) и изображение автора Adrien Coquet (CCBY3.0) с сайта https://thenounproject.com/ и фото с сайта https://unsplash.com/