«Новая расчётная валюта – это неизбежность»

Новая мировая расчетная валюта может появиться уже в ближайшие несколько лет. Она будет основываться на межгосударственном договоре и работать в интересах развития справедливой торговли и равного сотрудничества. Таким образом восстановится международное право. Какие шаги необходимо предпринять, чтобы ускорить этот процесс? И какие сложности могут возникнуть для стран, которые являются локомотивом этой инициативы? Об этом в интервью партнеру Евразийской медиагруппы – международной сети TV BRICS рассказал Сергей Глазьев – член Коллегии (министр) по интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии.

– Как вы оцениваете появление новой расчетной валюты с функцией мировой? Насколько это реально?

– Я думаю, что это неизбежность. Потому что нынешняя валютно-финансовая ситуация в мире явно неразумна, не рациональна. И страны, которые будут определять глобальное экономическое развитие, заинтересованы в глубоком реформировании международной финансовой системы. Сегодня уже можно точно сказать, что в ближайшие 30-40 лет главный вес в приросте мирового валового продукта будут играть страны Юго-Восточной Азии. Это, прежде всего Китай, Индия, страны АСЕАН, валюты которых практически никак не представлены сегодня в мировой валютно-финансовой системе в качестве мировых резервных валют. Страны, которые будут определять в обозримом будущем мировое экономическое развитие, явно не заинтересованы в сохранении существующей валютно-финансовой системы. Она явно диспропорциональна. Во-первых, сегодня вес этих новых лидеров экономического развития в мировой торговле и экономике доминирует больше, чем вес США и Европейского Союза, которые являются эмитентами этих существующих сегодня мировых валютных резервов. Торговлю в рамках Евразийского экономического союза мы практически полностью перевели на национальные валюты. Если говорить о торговле с участием России, то у нас практически 100%-е замещение этих валют рублем. В торговле с Китаем мы уже наполовину заместили западные валюты, национальными валютами – рублем и юанем, и по всему спектру наших партнеров мы видим стремительное вытеснение доллара, евро и йены из международных расчетов. Вслед за Россией такую же тенденцию мы видим и в других странах БРИКС. В частности, Китай сегодня активно расширяет использование юаня для международной торговли, и в зоне китайской инициативы «Один пояс – один путь» эта валюта постепенно становится доминирующей, потому что именно Китай является главным инвестором. Индия – объявила о том, что переходит на оплату импорта в рупиях. Ну, и также мы знаем высказывания президентов Бразилии и Южной Африки о целесообразности введения новой мировой расчетной валюты. То есть, мы сейчас находимся на первом этапе этого процесса. Страны БРИКС и многие другие страны мира переходят на более широкое использование национальных валют в международных расчетах, потому что они в принципе все конвертируемые по текущим операциям и ничем не хуже валют западных стран. Но есть проблема, связанная с тем, что, когда вы торгуете в большом количестве валют, у вас большие издержки на арбитраж этих валютных курсов. То есть нужно хозяйствующим субъектам одновременно учитывать колебания курсов национальных валют разных стран. Мировые цены, по-прежнему, привязаны к доллару, поэтому эти расчеты порождают большое количество потерь. Известно, что российский экспорт принимается с большими скидками в Индии, в Китае, и в других странах. Также, мы сталкиваемся с высокой неопределенностью в ценообразовании, поэтому на следующем этапе нужно отрезать цены на мировой биржевой товар от доллара и перейти в котировки мировых биржевых товаров в других единицах. А что это за другие единицы? Вот здесь возникает идея введения новой мировой расчетной валюты, которая стала бы всеобщим знаменателем для формирования мировых цен на биржевые товары. Вот над этой проблемой мы и работаем. Модель такой валюты у нас есть. Она как раз основывается не только на корзине национальных валют стран-участниц, но и на корзине биржевых товаров. Модель показывает, что эта валюта будет очень устойчивая и намного более привлекательная, чем доллар, фунт и евро в которых сегодня формируются мировые цены на биржевые товары под влиянием международных валютных спекулянтов. Нам нужны стабильные цены, прозрачная система, равноправие и введение этой новой мировой валюты не должно быть монополизировано какой-то одной силой.

– В чем сложности и какие шаги, по-вашему, необходимо предпринять для того, чтобы ускорить процесс внедрения новой международной валюты?

– Для того, чтобы запустить эту валюту, нужно политическое согласие стран БРИКС, три из которых, устами своих глав государств, уже высказали поддержку идеи введения новой валюты. Мы ждем реакции Китая и Индии. Переход на расчеты национальных валютах, как я уже сказал, это часть задачи для того, чтобы такую валюту запустить. Можно было бы России, как стране-председателю, в будущем году собрать международную конференцию, на которой можно будет подписать соглашение о введении такой новой международной расчетной валюты, для которой у стран БРИКС есть все необходимые условия. Первая корзина формируется автоматически на базе пула валютных резервов, который уже давно создан, и нам ничего нового не надо придумывать. Просто на его базе у стран БРИКС формируется первая корзина, на основе которой эмитируется новая валюта. Вторая корзина биржевых товаров: для того, чтобы эта валюта была обеспечена не только национальными валютами стран-участниц, но и чем-то более серьезным материальным. Мы, как страны, производящие и еще большую часть мировых биржевых товаров, вполне можем сформировать необходимое количество резервов для того, чтобы они укрепляли новую международную расчетную валюту. Для того, чтобы эта экономическая модель заработала, необходимо подписать соответствующие правовые документы, которые определят, кто эмитирует эту валюту, в каких объемах эмитирует, какие правила эмиссии будут у этой валюты, как ведутся расчеты в ней. Соответствующий проект международного договора можно сделать очень быстро при наличии политической воли стран-участниц. Что касается экономико-математической модели, то она уже создана. Программное обеспечение доработать тоже можно быстро, как только будет понятны все нюансы архитектуры формирования новой мировой расчетной валюты. Надо понимать, что эта валюта не является заменителем национальных валют ни в коей мере. Она создается исключительно для международных расчетов. Примерно такую же роль играл в свое время переводной рубль в странах СЭВ или ЭКЮ в Европейском Союзе. Поэтому страны продолжают работать в национальных валютах. Они могут использовать свою национальную валюту и дальше в международных расчетах, как использовали, но этот новый инструмент создается для удобства всех стран-участниц. Вопрос эмиссии этой валюты технически может быть решен разным способом – она может иметь рост на основе пула валютных резервов, скажем, новым банком развития БРИКС. Она может эмитировать с каждой страной пропорционально её доли в объеме международных расчетов. То есть это вопрос переговоров. В принципе, как только эти технические вопросы будут решены, то дальше необходимо будет подготовить соответствующий международный договор, открытый для присоединения всех желающих стран, подписать его, и я думаю, что через пару лет такая валюта вполне может появиться.

– Какую пользу внедрения такой валюты может принести государствам мира и, в частности, странам БРИКС?

Ну, во-первых, запуская такую международную расчетную валюту, мы создаем себе гарантии от попыток вмешательства третьих стран в наши взаимные отношения. Во-вторых, внедрение такой валюты делает торговлю каждой страны, а также ее положение в международной финансовой системе более безопасным. В-третьих, запуск такой валюты даст нам возможность равноправного торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества, потому что эмиссия этой валюты, а, следовательно, распределение комиссионного дохода – будет регулироваться международным договором, будет прозрачным, и мы, будем уверены, что никто из наших партнеров не злоупотребляет эмиссией мировой валюты.

– Можно ли говорить о том, что определенным этапом на пути к единой мировой валюте стали расчеты в национальных валютах между разными странами?

Да, конечно. Это первый шаг, как я уже говорил. Он, во-первых, необходим для того, чтобы отвязаться от зависимости от западных валют. А эта зависимость за последние 30-ть лет после распада мировой социалистической системы стало очень существенным, потому что и резервы накапливались в этих валютах, и ценообразование идет в этих валютах и привычка торговой практики. Вы знаете, я с 92-го года говорил о необходимости торговли нашими энергоносителями, сырьевыми товарами в рублях. Если брать зону Евразийского экономического союза, СНГ, ШОС, то рубль здесь может занять определенную нишу в качестве региональной резервной валюты, и мы можем значительную часть нашей торговли вести в рублях. Учитывая, что доля дружественных стран, которые спокойно используют рубли, стремительно увеличивается. Но поскольку национальных валют много, как я уже говорил, есть проблема транзакционных издержек с их использованием. И здесь очень важно правильно пройти развилку, которая возникает в связи с использованием цифровых технологий. Новая мировая расчетная валюта, конечно, должна быть в цифровой форме. В этом нет сомнения. То есть не нужно будет печатать купюры и штамповать монеты. Это будет цифровой валютный инструмент, который будет эмитироваться и использоваться как банками, так и в системе блокчейн напрямую хозяйствующими субъектами, минуя банки. Эта валюта будет подконтрольной всем участникам, потому что по определению блокчейн, как структура определенного резерва, имеет в своих узлах бесконечное количество центров контроля. Поэтому каждый Центральный банк стран, участвующих в запуске новой мировой расчетной валюты – это узел в системе, который контролирует оборот этой валюты. Развилка заключается в том, что и в использовании национальных валют мы должны перейти к цифровому формату. Все Центральные банки стран БРИКС заявили о переходе к цифровым национальным валютам. А с использованием цифры они также могут проходить через систему блокчейн. Также они могут обращаться, минуя банки и быть очень удобным инструментом международных расчетов и определенной, как я считаю, временной альтернативой. Общемировой расчетной валютой является система национальных цифровых валют, которые могут котироваться на крипто-биржах и за счет них формироваться их равновесный курс. Все это прозрачно. Возможно, с национальными валютами мы перейдем на цифровой формат очень быстро, поскольку уже дано поручение Центральном банкам стран БРИКС на последней встрече глав государств отработать механизм использования национальных валют в международных расчетах. А для того, чтобы эти механизмы работали надежно, их нужно вводить в цифровой форме. То есть если центральные банки стран БРИКС согласятся часть эмиссии национальных валют вести в цифровом формате и использовать эти цифровые национальные валюты для международных расчетов – мы во многом уже обезопасим себя от санкций, и в какой-то степени решим проблему ухода от зависимости от нынешней мировой несправедливой и опасной для нас западной валютно-финансовой системы. Но все равно нужно будет сделать следующий шаг, потому что ценообразование нужно вести в каком-то общем измерителе.

– Можно ли назвать объединение БРИКС основной движущей силой в этом процессе возникновения новой расчетной валюты? Ведь именно пятерка впервые подняла вопрос о расчетах в национальных валютах.

– Для того, чтобы любое объединение суверенных стран стало движущей силой, необходим исполнительный орган. Вот как это было с евразийской интеграцией. Говорили о ней, начиная с 91-го года, а еще до распада Советского Союза, был подписан договор об экономическом союзе советских республик. Затем несколько раз подписывались разного рода экономические соглашения в СНГ, но только с 2008 года, когда была создана Комиссия Таможенного союза, то есть исполнительный наднациональный орган, появился локомотив, который начал тащить интеграцию в реальной жизни. До этого это были просто разговоры, намерения и никакой конкретной деятельности. Поэтому в странах БРИКС необходим исполнительный орган, который будет отвечать за решение общих задач. На сегодняшний день прообразом такого органа является новый Банк развития БРИКС, как организация, в которой страны уполномочены заниматься финансированием инвестиционных проектов. Если мы, во-первых, дополним решение о создании пула валютных резервов БРИКС, формированием какого-то правления этого пула валютных резервов, с тем, чтобы это управление могло начинать работу по запуску новой мировой расчетной валюты, то тогда у нас появляется ответственный субъект, который этим будет заниматься вместе с Банком развития БРИКС. В свою очередь, новый Банк развития БРИКС способен заняться этим вопросом только после того, как сам избавится от долларовой зависимости. То есть нужен какой то, по меньшей мере, межгосударственный надзорный орган, который будет следить за тем, чтобы решения глав государств БРИКС выполнялись. Я могу сказать, что в отсутствие такого органа невозможно обеспечить баланс интересов стран. Государства-участники БРИКС исходят из принципов нового мирохозяйственного уклада, где презумпция национального суверенитета не подвергается сомнению. И все отношения строятся на основе взаимного доверия, выгодности, добровольности и прозрачности. В любом случае, если мы идем по пути запуска новой мировой расчетной оборота, нужен механизм её эмиссии, который, может быть, как я уже сказал, основан на сочетании пула валютных резервов БРИКС и Банка развития БРИКС, но для этого должна быть проведена большая работа и создан какой-то исполнительный комитет по запуску проекта.

– Вы уже касались цифровизации. В чем плюсы международных расчетов цифровой расчетной валюте?

Под цифровой валютой понимается сочетание эмиссии безналичной валюты с присвоением номера каждому кванту эмитированной валюты. Ну, предположим, у нас единицей денежной эмиссии является рубль. Один рубль – это один квант эмиссии. Вот каждому эмитированного рублю в безналичной форме присваивается номер и так же, как наличные деньги они имеют номера. Так и безналичные деньги получают каждый свой номер. Это позволяет, во-первых, проводить операции с этими рублями через компьютерные системы. Мы имеем в виду систему блокчейн, как наиболее удобную для этих целей, которая уже отработана и используется для эмиссии криптовалюты. Во-вторых, цифровой формат позволяет обеспечить криптозащиту этих валют, потому что их нельзя подделать. Такую валюту нельзя украсть незаметно. Любая попытка украсть такую валюту, видна компьютеру и легко может быть пресечена. В-третьих, каждый собственник этой валюты получает возможность гарантированно сохранять ее у себя. Куда бы вы ни положили цифровой рубль – он всегда учтен в Центральном банке и находится на хранении в коммерческом банке и де факто хранится в Центральном банке. Поэтому даже если банк лопнет, то они все равно будут у вас. Это еще одно преимущество цифровых национальных валют. То есть здесь много преимуществ, которые, я уверен, приведут к тому, что не вместо, а наряду с обычным бумажным рублем и обычным безналичным рублем, которыми мы пользуемся, появится и цифровой рубль как третий вид национальной валюты.

– Какую роль в такой цифровизации играют страны БРИКС? Какие перспективы цифровые аналоги национальных валют открывают перед государственными объединениями?

– На словах, все центральные банки стран БРИКС заявили о введении национальных цифровых валют. Но мы ждем политических решений от регуляторов стран-участниц, что наконец-то они запустят свои национальные цифровые валюты для международных расчетов. В этом случае сразу же появятся цифровые биржи, брокеры, которые будут обеспечивать формирование равновесного курса, и можно будет использовать эти валюты для международных платежей и расчетов. Так что, мне кажется, мы уже в будущем году увидим такие примеры. Но дальше все зависит от политической воли, насколько мы быстро будем продвигаться по созданию международной расчетной валюты. Если страны БРИКС пойдут по этому пути, то они действительно станут локомотивами создания новой мировой валютно-финансовой системы.

– Какую роль в интеграционных процессах между странами играет создание единого информационного пространства и насколько важно сотрудничество между средствами массовой информации для укрепления партнерства стран в экономической и других сферах?

– Я думаю, что это тоже важнейшее направление нашей совместной работы, поскольку сейчас мы не имеем общего информационного пространства. Некоторые страны создали свою информационную систему, такие как Китай, которая закрыта от западных, и тем самым, обеспечили себе безопасность. Но нам важно, чтобы результаты нашей интеграции на уровне стран БРИКС почувствовали люди, чтобы наши граждане имели возможность напрямую общаться друг с другом, обмениваться информацией, проводить не только расчеты и платежи, но и реализовывать свои гуманитарные, культурные и образовательные проекты. Создание такой информационной системы, доступной для граждан наших стран, находящихся в нашей общей юрисдикции под общим контролем. Я думаю, что это очень важное направление работы, которое проецирует интеграцию уже на уровень народов наших стран. То есть люди должны почувствовать преимущества этого объединения, почувствовать себя создателями нового мира, если хотите, более гуманного, более человечного, более открытого и таким образом обеспечить вот эту политическую интеграцию на уровне народов, которая и станет, может быть, основой нашего будущего сотрудничества и уверенности в том, что страны БРИКС – реально сформируют новый хозяйственный уклад, в котором всем будет комфортно и безопасно жить, и работать.