История российско-бурской дружбы

Во время Англо-бурской войны (1899–1902) порядка 270 русских добровольцев сражались в рядах бурских армий. В 1900 году в Южную Африку были переброшены Российский Красный Крест и Российско-голландские санитарные отряды, которые оказывали медицинскую помощь как комбатантам, так и гражданскому населению. Эта поддержка заложила фундамент будущих российско-южноафриканских отношений.

Как южноафриканцы сегодня относятся к русским? Есть ли связь между нашими народами? Каковы преимущества и сложности ведения бизнеса в ЮАР для россиян? Что еще можно сделать для объединения наших народов? Своим взглядом на эти темы в интервью с партнером Евразийской медиагруппы - TV BRICS поделился Лоуренс Стейтлер, основатель и председатель Южноафриканского общества истории Англо-бурской войны.

- Вы являетесь главой военно-исторического общества наследия Англо-бурской войны в ЮАР. И это не случайно, ведь ваш предок участвовал в этой войне. Все события происходили более века назад, но вам наверняка ваши бабушки и дедушки рассказывали все в деталях. Не могли бы вы поделиться, кто был ваш предок и какую роль Российская империя сыграла в этой войне?

- Мой прадед действительно принимал непосредственное участие в Англо-бурской войне, когда он присоединился к военным действиям, ему было 22 года, и это был далеко не единичный случай. В то время многие молодые южноафриканцы, буры, уходили воевать. Естественно, они сражались на стороне буров. Через какое-то время мой прадед попал в плен к англичанам.

 Его посадили на корабль и отправили в концентрационный лагерь в Цейлон. Цейлон – это старое название Шри-Ланки. На корабле было порядка 620 пленных буров. Их всех везли в концентрационный лагерь. Прибыв в Цейлон, он решил, что не хочет находиться в заключении в чужой стране. И ему, и его четверым друзьям удалось сбежать. Они проплыли по морю больше пяти километров, когда их подобрал российский корабль.

Этим кораблем оказался крейсер «Карсон» - военно-морской корабль Черноморского флота. Командующий судном Владимир Кисимов спрятал их у себя на корабле. А затем случилось что-то невероятное. Они были объявлены почетными гостями российского императора Николая II. Они плыли по Черному морю и оказались в Санкт-Петербурге, где провели довольно много времени. Затем вернулись в Южную Африку через Нидерланды, где встретились с Полом Крюгером, который на тот момент был нашим изгнанным президентом.

После возвращения в Южную Африку, они снова присоединились к армии и приняли участие в военных действиях. А позже мой прадедушка даже стал членом парламента. Ему предложили должность в совете, который на тот момент являлся, по сути, палатой представителей правящей Британской империи. Таким образом, с 1924 года он занимал пост в парламенте Южной Африки примерно до 1938-го/1939 года.

- Мы так и не назвали имя вашего предка…

- Ах, да тут все просто. Я ношу его имя. Его звали Лоренс Якубоба Стейтлер. Это семейное имя, которое передается новым поколениям. Я тоже Лоренс Стейтлер.

- Мы не акцентировали внимание на роли Российской империи, хотя частично вы раскрыли эту тему. Но что произошло потом? Помогла ли Россия Южной Африке?

- Да, безусловно. Я думаю, отсюда и пошла наша любовь к русскому народу. В 1900-х годах Российская империя по какой-то причине сочла необходимым помочь нашему народу в Англо-бурской войне. И примерно 300 с лишним человек из России отправились за свой счет на корабле в Южную Африку, чтобы оказать помощь в основном в медицинской сфере. Так появились полевые госпитали с врачами и медсестрами из России.

Они-то как раз и находились в самой гуще военных действий на передовой и сильно выручили нас. Вот, пожалуй, все, что я знаю о роли Российской империи в этой войне. Но стоит добавить, что за последние три года историки наших стран вновь стали взаимодействовать, общаться. Мы вспоминаем события тех лет и чтим память русских, которые помогали бурскому народу в войне 1900-х годов.

- Хочу привести один исторический факт, чтобы подкрепить ваши слова. Во время Англо-бурской войны, по разным данным, порядка 270 русских добровольцев сражались в рядах бурских армий. В 1900 году в Южной Африке были развернуты подразделения Российского Красного Креста и российско-голландской скорой помощи, которые оказывали медицинскую помощь как солдатам, так и гражданским лицам. Как вы уже сказали, именно эта поддержка заложила фундамент для будущих российско-южноафриканских отношений.

- Конечно! Знаете, есть же движение русофилов. К таковым причисляют себя люди, которые являются друзьями матушки России. Так вот, буры – это русофилы еще с 1900-х годов. Ведь мы знаем историю, мы воспринимаем русский народ как часть нашей большой семьи. Часто вспоминаем о вашей помощи и поддержке, которая сыграла значительную роль в той войне. Рассказываем своим детям и правнукам о той выручке, предложенной Россией, которая так сильно была нам необходима.

Каждая семья, которую затронула Англо-бурская война, знала, что русские пришли на помощь. И когда мой прадедушка после плена то недолгое время находился в Санкт-Петербурге, один из российских генералов заверял его, что тысячи российских солдат готовы отправиться в Южную Африку. Их останавливало только одно – нужен был безопасный проезд на территорию, но, к сожалению, мы не могли его организовать. А вот если бы буры могли гарантировать им безопасный проезд в Южную Африку, они бы за свой счет отправились сражаться на стороне бурского народа в этой войне.

- Вы являетесь представителем бурского народа?

- Да. Буры – это этническая группа фермерского сообщества, происходящая от немецких, голландских, французских и, возможно, скандинавских предков. Мы довольно молодой народ. Изначально бурями называли европейских крестьян, которых послали в Африку как колонистов. На нидерландском языке слово «бур» переводится как крестьянин. Колония была основана в 1652 году на месте современного Кейптауна. Официальный язык буров – африкаанс, это и мой родной язык. Но есть множество южноафриканцев, говорящих на африкаанс, которые этнически не являются бурами. Другими словами, это южноафриканцы, они говорят на языке африкаанс. У них есть своя собственная этническая культура, но они не буры. Поэтому буры - это совсем небольшая этническая группа. И наше наследие проистекает от самых первых европейцев, которые прибыли в Южную Африку на трех кораблях и начали обрабатывать землю, выращивать зерновые культуры, разводить крупный рогатый скот и так далее.

- В сентябре 2021 года в Южной Африке была открыта мемориальная доска в память о российских добровольцах, участвовавших в Англо-бурской войне. Я знаю, что вы присутствовали на открытии мемориала. Какие чувства вы испытывали?

- Это далеко не первая, и я надеюсь, не последняя церемония, где мы вспоминаем русских солдат, которые положили свои жизни в той войне. Российские историки вместе с нашим народом продолжают чтить память погибших. Ведь те молодые солдаты заплатили самую высокую цену и погибли в Южной Африке. И поэтому, когда мы, потомки, посещаем эти церемонии, на первый план выходит чувство наследственной гордости. Хотя я не участвовал в тех событиях, но знаю все до мельчайших подробностей по историям, которые мне рассказывали.

К примеру, у меня сохранились мемуары моего прадеда. Их он писал перед самой смертью. Там он постарался изложить все, что помнил о тех событиях и о своем пленении, о побеге, о том, как как русский народ помогал ему и его предкам. На подобных церемониях можно думать лишь о том, как мы горды отпраздновать победу, как со стороны русских, так и со стороны буров. Хотя в войне никогда не бывает победителей. Я бы не сказал, что это трогательно, но это вызывает чувство гордости.

- Я полагаю, вы не единственный, чьи предки в Южной Африке сражались в Англо-бурской войне. Общаетесь ли вы с другими потомками бойцов?

- Да, конечно. Мы часто общаемся в социальных сетях и находим исторических предков современных буров. Ведь все фамилии связаны. Что я действительно хотел бы сделать, так это связаться с семьей Владимира Кисимова, капитана корабля, который подобрал моего прадеда. На протяжении почти 20 лет я искал в интернете его русских потомков. Но, к сожалению, пока безуспешно. Еще я подумал, что, возможно, мне стоит связаться с русскими православными церквями, потому что там могут храниться записи о семье Кисимова. И таким образом я смогу найти кого-нибудь из потомков капитана, чтобы я мог пожать ему руку и поблагодарить. У меня дома есть портрет капитана Кисимова и крейсера «Карсон». Это наша семейная реликвия, которая передается из поколения в поколение. Я принадлежу к четвертому поколению Лоуренсов Стейтлеров. Первым был прадед, который воевал на войне. Мой дед, его сын - мой отец, все мы связаны с историей войны, но также и с русским народом, который повлиял на нашу семью своим участием в англо-бурской войне. Уже было написано достаточно книг о тех событиях, в них изложены все известные факты, приводятся доводы историков, исследователей. Кстати, некоторые из этих книг переведены на русский язык.

- Мы уже сказали о взаимоотношениях русских и буров в прошлом. А как насчет современности, как сегодня южноафриканцы относятся к русским и есть ли связь между нашими народами?

- Народ Южной Африки очень дружелюбно относится к русским, потому что у нас с вами общая история. Был период ослабления контактов во времена Советского Союза. Но это больше относится к политике. Людей этот холодок никак не коснулся. И мы знаем «горящие сердца» россиян. Мы общаемся и поддерживаем друг друга. Политические режимы сменяют друг друга, но люди остаются прежними. Уважение к русским зародилось с осознания того, что у нас с вами очень похожая культура. Бурский народ традиционно является ортодоксальным, консервативным, семейным, фермерским и трудолюбивым сообществом. Тут можно заметить много общего с русскими, правда?

- Как вы думаете, на каком уровне сейчас находятся культурные связи между Россией и Южной Африкой?  И существует ли культурный обмен между нашими странами?

- Они есть, но на мой взгляд, довольно немного. Территориальная удаленность друг от друга играет определенную роль. Мы мало взаимодействуем, недостаточно общаемся, я часто слышу, что наши народы должны объединяться. В своем историческом обществе я пытаюсь привлечь русских и южноафриканцев к общению, из которого может вырасти дружба. Но определенно этих усилий мало, необходимо делать больше. И я думаю, что все должно начинаться со школьной скамьи. Необходим обмен студентами, чтобы молодые люди России и ЮАР могли пропитаться культурой обеих стран, строить контакты, найти друзей. Возможно, следует начинать взаимодействие с местными школами, но существует языковой барьер. Это тоже проблема. На самом деле я сам изучаю русский язык, и не так давно мне предложили провести онлайн курс обучения русскому языку для жителей Южной Африки. Как только я вернусь в Южную Африку, я сразу этим займусь. Я хочу научить говорить по-русски как можно больше африканцев, познакомить наших людей с богатой русской культурой, открыть им целый мир поэзии, литературы и искусства. Снятие или смягчение языковых барьеров облегчило бы общение между нашими людьми. Я бы хотел собрать группу, которая бы приехали в Россию, чтобы приобщиться к русской культуре, чтобы посмотреть страну и ваши красивые города. А потом, когда они вернутся, то расскажут обо всем своим знакомым, те своим и так далее. Таким образом появится коллективный интерес. Это долгий процесс. Это долгосрочная перспектива. А мы должны разрушить барьеры общения и наладить наши отношения как можно скорее.

- Как вы считаете, политические, экономические, технические связи между нашими странами находятся на достаточном уровне взаимодействия? На что следует сделать упор?

- Политикам нужно обратить внимание на тот факт, что нужно наводить мосты и укреплять взаимодействие с бизнесом, нужно привлекать людей, которым есть что предложить и предоставить им возможность взаимодействия. Уже есть достаточное количество африканцев, которые работают с Россией. Также есть много русских, которые живут в Южной Африке. В ЮАР десятки тысяч русских семей живут весьма благополучно. С ними мы регулярно встречаемся, общаемся, поддерживаем дружбу. Большинство из них – ветераны войн, бывшие солдаты, как и я. 

- Что касается бизнеса. Южная Африка готова поддерживать и развивать малый и средний бизнес вместе с Россией. Оцените преимущества и проблемы ведения бизнеса в Южной Африке?

 - О преимуществах и говорить не стоит. Мне кажется, они очевидны. Мне кажется, для обеих стран было бы взаимовыгодно иметь деловые связи в малом и среднем бизнесе, а не только в масштабах крупного бизнеса. Здесь все упирается в вопрос налаживания контактов. Мы пытаемся наладить коммуникацию с Россией. Я периодически общаюсь с бизнесменами, которые хотят работать в Южной Африке. Они с энтузиазмом смотрят на расширение своего дела. Могу сказать, что мы открыты, мы готовы сотрудничать и работать.

- Вернемся к основной теме нашего интервью. Есть ли у вас дальнейшие планы по освещению Англо-бурской войны? Ожидается ли открытие еще одного мемориала или издание книги?

- У меня лично нет. Однако Южная Африка является основателем исторического сообщества англо-бурской войны. Мы продолжим освещать факты англо-бурской войны и помощи России. Благодаря тому, что у нас есть возможность вспоминать историю, мы узнаем о нашем культурном сходстве. Появляется желание приезжать в Россию и, возможно, есть много историй, которых мы еще не слышали.

- Что еще мы можем сделать, чтобы объединить наши народы? И насколько успешным будет это начинание?

- Думаю, стоит обратить больше внимания на официальные каналы взаимодействия торговых палат обеих стран, к примеру. Нужно строить официальное взаимодействие, наводить мосты. За неделю, проведенную в Москве, я обнаружил, что российские бизнесмены заинтересованы в ведении бизнеса с адекватными партнерами, и мы очень рады пообщаться с любым, кто хочет вести с нами бизнес. Как предприниматели мы должны находить рынки сбыта, привлекать бизнес, обеспечивать постоянно обмен платежами между странами.

- Это прекрасное начинание. Вы пытаетесь стереть границы между Россией и Южной Африкой и объединить людей. Я желаю вам в этом удачи и всего наилучшего!