«Мегалополис»: утопия Копполы

Уже месяц в международном прокате терпит эпичнейший кассовый провал «Мегалополис», фантастическая (во всех смыслах) драма от Фрэнсиса Форда Копполы о любви, градостроительстве и наследии Римской империи. Помпезный и дорогостоящий эпик толком не понравился, кажется, никому: зрители от него чаще всего в недоумении, а критики сдержанно пеняют на раздутые авторские амбиции. Рассказываем, как смотреть этот монструозный артхаус — и что интересного в нем можно найти.

СНАЧАЛА О САМОМ ФИЛЬМЕ И ЕГО СОЗДАНИИ

США, начало третьего тысячелетия нашей эры. Новый Рим — величественный мегаполис, где утонченная роскошь соседствует с ужасающей бедностью. Цезарь Катилина, молодой амбициозный архитектор (и лауреат Нобелевской премии) вынашивает честолюбивые планы построить Мегалополис — блистающую утопию посреди бетонных джунглей, где будут искоренены болезни, нищета и безработица.

Но мэр города Франклин Цицерон резко против: для гигантского проекта нужно гигантское пространство, а значит придется сносить целые кварталы, рискуя вызвать возмущение в народе. Политическое противостояние Цезаря и Цицерона осложняется еще и глубокой личной неприязнью. Юная дочь мэра Джулия явно симпатизирует романтику Цезарю, провоцируя ярость отца, готового любой ценой разрушить не только грандиозные мечты архитектора-утописта, но и его доселе безупречную репутацию.

Как хорошо известно, любой взрослый и состоявшийся мужчина время от времени размышляет о Римской империи (взять хотя бы нашего дорогого Владимира Бровина с его античным детективом). Фрэнсис Форд Коппола — не исключение. Но если для большинства из нас эти мысли так и остаются праздными фантазиями, то для автора «Крестного отца» и «Дракулы» они стали навязчивой идеей, за которой он следовал почти полвека. Еще в середине 1970-х, разрабатывая свой шедевр «Апокалипсис сегодня», Коппола замыслил снять фильм о перипетиях борьбы за власть в Древнем Риме времен Цезаря, но поместить античный сюжет в контекст современной городской политики.

С началом 2000-х, решив вопросы с деньгами, Коппола подготовил новый вариант сценария и собирался договариваться насчет съемок, но тут возникла неожиданная помеха: в сюжете были важные эпизоды, случайно предвосхитившие террористические атаки 11 сентября 2001-го, из-за чего фильм сочли не только финансово рисковым, но и морально неуместным. Коппола вновь положил проект на полку, но не забросил. Заработав приличные суммы на винодельном бизнесе, упорный режиссер в конце 2010-х вновь взялся за дело. На этот раз он решил профинансировать проект из собственного кармана (и собрал огромный бюджет в районе $120 миллионов!), но в съемки вмешалась пандемия COVID-19, так что фильм снимали долго, с задержками, конфликтами и переделками в последний момент.

В итоге Коппола все снял, смонтировал, обработал и получил премьеру в Каннах, а осенью выпустил наконец многострадальный сай-фай-эпик в международный прокат. И хотя уже на премьере критики реагировали в лучшем случае сдержанно, масштаб кассовой катастрофы все равно поражает воображение: мировые сборы составили жалкие $12 миллионов; по сравнению с гигантским бюджетом даже столь громкий провал как «Джокер: безумие на двоих» кажется ощутимым успехом.

«Мегалополис» — классическое кино не для всех, которое можно в полной мере оценить, лишь владея нужным контекстом. Так что в рецензии вас ждет путеводитель по ключевым темам фильма, который поможет всем желающим плотнее погрузиться в мир, придуманный Копполой.

ОТСЫЛКИ И СМЫСЛЫ

Для начала: сквозной для фильма конфликт Цезаря и Цицерона основан на острой политической борьбе времен поздней Римской Республики, незадолго до того, как она сменилась Империей. В тот период знаменитый консул Марк Тулий Цицерон боролся против заговорщиков, возглавляемых патрицием Катилиной, которых он обвинял (не без оснований) в попытке подорвать республиканские устои, чтобы установить единоличную власть. В окружении Катилины выделялся военачальник Гай Юлий Цезарь, который позже пришел к власти, стал диктатором и заложил основы Империи, а сторонников республики либо перебили, либо склонили к принятию нового режима.

С тех пор противостояние Цицерона с Катилиной и Цезарем по традиции рассматривают как борьбу свободолюбивых республиканцев с циничными автократами (разумеется, на деле все было несколько сложнее, но общая схема такова).

В сюжете «Мегалополиса» Коппола изображает альтернативный мир, в котором США строились под определяющим влиянием Древнего Рима (в нашей реальности античный опыт хоть и был важен для отцов-основателей, но все же был для них далеко не единственным примером), так что здесь вместо Нью-Йорка — Новый Рим, а стиль городской жизни и образцы архитектуры отчетливо напоминают о днях расцвета Империи. Повсюду массивные колонны, титанического вида статуи, а элиты собираются в Колизее на праздник в честь богини Весты. И да, там приносят в жертву девственницу (правда, уже символически, ведь вокруг цивилизованные люди!).

Цезарь Катилина (его играет Адам Драйвер) выведен как чистосердечный и самонадеянный реформатор, мечтающий не только обессмертить свое имя, но также принести блага достойной жизни простым горожанам. Выбрав герою это двойное имя, Коппола подчеркивает, во-первых, его оправданную амбициозность (по аналогии с Цезарем), а во-вторых, стремление к закулисным играм (как у Катилины, организовавшего заговор против республики).

А в образе Франклина Цицерона (его сыграл Джанкарло Эспозито) дан ловкий консерватор, который думает прежде всего о текущих проблемах, а не предается мечтам об идеальном городе. Вместо утопического Мегалополиса он предлагает построить казино, ведь оно обеспечит мощный приток налогов в местный бюджет. Этот персонаж создан с оглядкой, понятное дело, на Цицерона (он тоже в ходе кризиса был защитником традиций республики, выступавшим против смены режима) и в меньшей степени, видимо, на Франклина Рузвельта (который хоть и был масштабным реформатором, перемены осуществлял поэтапно, без революционных потрясений, в рамках уже сложившейся системы).

Учитывая эти детали, понятно, отчего сюжет сконцентрирован в основном на интригах Цезаря и Цицерона друг против друга. Изображая их борьбу, Коппола показывает, как реализация даже самых благородных замыслов в реальной политике связана с мелочным торгом, точечным обманом и манипуляциями.

При этом дуэль архитектора и мэра разворачивается на фоне романа между Цезарем и Джулией, и вот здесь «Мегалополис» зачастую пробуксовывает. Углубляясь в любовные дела, Коппола иногда избыточно фокусируется на второстепенных (и не самых интересных) деталях, так что даже продуманный «новоримский» сеттинг не может компенсировать тягомотность многих сцен ближе к середине фильма. Часть сюжетных линий (хотя бы линию с погибшей женой Цезаря) явно можно было бы сократить без особого ущерба для сюжета, но чувство ритма, к сожалению, подводит Копполу довольно часто.

Зато своеобразный сеттинг «имперских» США изображен с явным старанием, несмотря на кое-какие мелкие шероховатости. Мир, показанный в фильме, слегка напоминает тот, что изображен писательницей Софией Мак-Дугалл в ее «Римской Трилогии», но больше похож на привычный нам, хотя и не без характерных нюансов (как вам советский спутник «КАРФАГЕН»?). Почти все создано с помощью CGI и прочего «хромакея», но здесь такой подход работает на общий символизм, ведь перед нами притча о вымышленном мире.

Цветовая гамма основана на разных оттенках золотого цвета (передавая непомерное богатство и показную роскошь американских римлян), картинка слегка отдает сепией и размытостью по краям, а в костюмах сочетаются фасоны начала ХХ века (обратите внимание на одежду репортеров!) и античные наряды (на праздниках многие ходят в стилизованных туниках или тогах).

ГЛАВНЫЙ ПОСЫЛ

Но главное достоинство фильма в том, что он весьма наглядно показывает, насколько важны идеалы и ценности в политике — занятии, которое многие люди (не без серьезных оснований) считают царством цинизма.

Коппола весьма умело выстраивает конфликт Цезаря с Цицероном, показывая, как ярые противники могут стать союзниками. Что не менее важно, в «Мегалополисе» очень хорошо показано, зачем вообще в общественной жизни нужно помнить о возвышенных целях: само стремление к лучшему дает людям возможность прогресса, а значит — и осмысленных перемен.

Учитывая, насколько обострился в современной Америке за последние годы гражданский раскол, подобный подтекст выглядит крайне своевременным. Но изображенный Копполой пример важен далеко не только для США, через похожие кризисы проходят многие развитые общества (достаточно вспомнить «дело Дрейфуса» во Франции или, скажем, эпоху «kulturkampf» в Германии). А параллели с Римской Империей тут еще более прозрачны: великие державы, как замечает Цезарь в фильме, держатся великими идеями, и утрата веры в идеалы для них — первый шаг к падению.

Неудивительно, что столь громоздкий по замыслу и неровный по исполнению фильм настолько громко провалился: неподготовленным зрителям нелегко вникать во все детали, а критики, пусть и более доброжелательны, считают фильм скорее экстравагантным творческим манифестом живого классика, нежели целостной работой. Но если вам по душе эпичная философская фантастика с элементами любовной драмы (вообще говоря, не самое частое сочетание), то определенно стоит дать «Мегалополису» шанс.