Mercury Rev «All Is Dream», 2001

Это рассказ о награде за верность музыке и о переменчивости духа, веявшего сквозь Mercury Rev заслуженно, но не постоянно. «Меркурианцы» в кон. 1980-х и в пер.пол. 90-х долго и задорно бились лбом в стену, практически умерли, но, минуя все чистилища, взмыли в покорившийся немногим зенит. А потом застыли в янтаре вычурной, не особо душевной манеры, предаваясь сейчас изысканной стилизации в качестве продюсеров. Это не почивание на лаврах, больше реабилитация после недолгой (1998-2001), но непосильной ноши прекрасного. Притом что несли они её в своих пухлых руках бережно, потому что осознанно.


Рубеж 90/00 это золотая эпоха инди, распускались все цветы звукового эскапизма, самым аленьким из которых были наши герои – ну и ещё дюжина-другая групп. Появились они в Баффало (штат Нью-Йорк) – в не самом творческом городе, породившем однако Cannibal Corpse. Боги дет-метала делили одни гримёрки и бары с богами совсем другого, но такого же неукротимого, как рвота, процесса – броуновского, насквозь психоделического, кустарного. Ученики, как водится, одного местного вуза: имевший задатки визионера и мелодиста Джонатан Донахью, гитарно-кларнетный умник Шон Мачковяк по прозвищу «Кузнечик» («Grasshoper»), буйный шоумен Дэвид Бейкер и Дэйв Фридман, как звукорежиссёр создавший впоследствии заповеднейшие альбомы независимой музыки («Soft Bulletin» The Flaming Lips, «It’s A Wonderful Life» Sparklehorse).


Учились по-разному – самые умные у непонятно как оказавшегося в том универе Тони Конрада. Конрад – полу-классический авангардист из ранних 60-х, отец стилей drone и kraut (наставлял Faust), научил Джона Кейла нагнетать на скрипке, а Лу Риду подарил книгу о садо-мазо, вдохновившую название «Бархатное подполье». Конрад привил «меркурианцам» умение обращаться с текстурами, вкус к сочетанию инструментов и, в целом, раскрепостил – как Штокгаузен будущих участников Can в 1960-х.


Но перевшая молодая дурь не давала взойти ничему, выходящему за рамки навязчивых, но не запоминающихся коллажей. Генератором дури был Бейкер – тянул одело в сторону надуманного неадеквата. Даже название смущало нарочитостью – якобы, в честь русского балеруна, явившегося Бейкеру в белой горячке. Но надо признать, бульон первых альбомов «Yourself Is Steam» (1991) и «Boces» (93) заваривался круто, внутренняя логика, хоть и больная, не давала материалу распасться, музыканты проявляли кругозор – но не эмпатию. Это интересный трип, в котором не хочется копаться, хотя смотреть их безумные клипы тех лет («Something For Joey» c главным порноактёром всех времён и народов Роном Джереми) – очень даже.


С этим бардаком кон. 80 - нач. 90-х связано много историй, в основном, про сценические беспорядки, свидетелем которых однажды стал сам Боб Дилан. По невероятному стечению обстоятельств, Mercury Rev на своём втором в жизни концерте разогревали (точнее, распугивали аудиторию) Циммермана, и, говорят, ему понравилось – в гроб не сходя, благословил. Примерно тогда же в Баффало нагрянули великие и ужасные Butthole Surfers, и Донахью, подвизавшийся чем-то вроде антрепренёра-тусовщика, подружился с привезённой этими весёлыми питекантропами группой The Flaming Lips. Тогда начинающей, а впоследствие ключевой для мирового инди. Подружился настолько, что влился в их ряды и записал с ними два их первых альбома – из-за кадрового взаимопроникновения можно сказать, что MR и Lips на перинатальном этапе были одним коллективом. С каждой новой пластинкой осмысленности и музыкальности прибавлялось – но в час по чайной ложке, а время шло, и ни в «Нирвану», ни в Sonic Youth они не превращались. Болтались как слишком независимые творческие единицы в проруби родного озера Эри – даром что возили по гастролям психоаналитика. Не помогло даже изгнание Бейкера – его инерция казалась непреодолимой, таких отклоняющихся (и не продающихся) всегда было пруд пруди. К середине 90-х дуэт Донахью-Кузнечик окончательно сдулся, примером чему тупиковой нойз «альбома» 1995 г. под пвседонимом «Harmony Rockets».



Это была капитуляция, после которой один пошёл в наркологию, а другой – в монахи (в прямом смысле, стал послушником у иезуитов в Испании). Поскитавшись по лимбу до 1998 г., друзья встретились в нью-йоркском Переделкино – районе Кэтскилл в отрогах Аппалачей, куда с 1920-х гг. бежала интеллигенция Большого Яблока. Особенно еврейская мьюзикловая тусовка, из-за чего местность прозвали «борщевым поясом» – та так располагала к звукоизвлечению, что даже Вудсток 1969 г. закатили там.


Цель встречи была благородна и исполнена грустного фатализма – попрощаться с, очевидно, не получавшейся музыкой посредством последнего альбома. Акт дезертирства из шоу-бизнеса, отражённый в самом названии диска – «Deserter’s Song». Но тут на огонёк заглянул выпивавший неподалёку экс-барабанщик The Band (!) Левон Хелм – у Боба Дилана оказалась хорошая память, и тот попросил помочь. Подтянулся и поднаторевший в продюсировании Дэйв Фридман из первого состава Mercury Rev, «Фил Спектор альтернативного рока». И случилось волшебство. «The thrill is gone», а вместо него – одна из прекраснейших пластинок 1990-х, прямая трансляция Гармонии сфер, сублимация былых мытарств. Последний до этого альбом «меркурианцев» назывался «Увидимся по ту сторону» (1995) – и вот она, встреча!


Описания звука «Дезертира», как правило, эзотеричны, хотя сам материал вполне поп-форматен. Возвышенные песни о любви в оправе неверного, как свет заклинившей неоновой лампы, нетёплого саунда. Главный инструмент – пила некоего Джоэля Экхауса, натуральная двуручная пила, на которой играют смычком, издавая звук на стыке терминвокса и пьяного колоратурного сопрано. Метафора почти буквальна: эта пила царапает самые окаменелые сердца. Собственно, первая же песня «Holes» – пилобесие до изнеможения.  Второе слагаемое это вокал Донахью, обладателя одной из самых отталкивающих внешностей в поп-музыке. Фродо-драконианец, крысиный король из «Щелкунчика» А. Кончаловского, с пучеглазой мимикой И. Лагутенко и перстнями на каждом пальце. Это голос даже не уставшего – проигравшего – и он заползает в тебя змеёй, фальцетом с привкусом липкого пота. Как если бы Барри Гибб (из Bee Gees) стал Марком Алмондом.


При преобладании мажорных гармоний, группа звучит совсем не «дóбро», это искренность отвергнутых небом, припорошенная пеплом и ближневосточной тоской. Извращённые натуры истончились настолько, что сквозь них них пролился свет, от которого они всю жизнь бежали. «Песнь дезертира» имела сокрушительный по меркам жанра успех, и Донахью/Кузнечик/Фридман решили войти в эту реку дважды.


Следующий диск, «All Is Dream», должен был продюсировать легендарный Джек Ницше (от «Satisfaction» «Роллинг Стоунз» до музыки к «Пролетая над гнездом кукушки»), но, к сожалению, умер накануне записи. Замена, впрочем, оказалась не менее звёздной – Тони Висконти (Боуи, Болан, Моррисси), «любить, так королев». Первый трек, «The Dark Is Rising», – тот же немигающий гимн, что и «Holes», но уже во весь голос, с могучей оркестровкой и потусторонним мяуканием Донахью. Это уже не атмосфера, сгущавшаяся в песни, как на «Дезертире», а полноводные, отстранённо-эмоциональные, леденяще-интимные «боевики». Музыканты охотно пускаются в страдания – тьма по-настоящему сгущается в идущих чередом «Tides Of The Moon», «Chains» (какие меллотроны там накрутил Висконти!) и «Lincoln's Eye». Эта истерика тоньше, чем у Muse, и глубже, чем у Radiohead – в определённом состоянии можно и повеситься. Но такой задачи не было, и за дребезжащей гитарной паранойей Кузнечика встаёт бодрое солнце «Nite Fog». Грустнейшая «Little Rhymes», диснеевская «A Drop in Time», экстатичная «You're My Queen» – эти страницы листаются стремительно, как платья в примерочной, но застревают надолго. Окончательно отпускает на «Spiders And Flies» – песне великой и простой, как Ленин. Фортепьянная лаконика «Let It Be» на подушке ненастоящих струнных.


Последний трек, «Hercules», – всеохватная эпитафия, задумчивая торжественность в одном звуковом облаке. Альбом вышел 11 сентября 2011 г. – уже лишний символизм, звоночек сверху, что карета превращается в тыкву. Это превращение оформилось на пластинке «Secret Migration» (2005) со стекловидным, уже навязчивым продакшеном (Фридман исписался) вокруг зыбких, но настойчивых «хитов» с выспренней лирикой. Продать ещё раз просветлённый упадок не удалось – хотя в мелодическом плане это топ, а басовая партия на «Black Forest (Lorelei)» так вообще. Академическая, чуть прибитая работа. Потом были экспедиции в электронику, на грядку Sigur Ros (альбом «Snowflake Midnight» 2008 г.), продолжение побочного краут-проекта «Harmony Rockets» (привет наставнику-Конраду). Но всё это уже длинная пенсия – не замахиваясь на новое слово, Mercury Rev пишут римейк LP кантри-певицы Бобби Джентри «Delta Sweete» (1967). Донахью и Ко тут лишь играют на инструментах, давая блистать всем женским звёздам независимой музыки. Козыряют породистыми связями: «душа Америки» Нора Джонс, гипнотическая Хоуп Сандовал из Mazzy Star, строгая Летиция Садье из Stereolab, фолк-богиня 1970-х Вашти Баньян и многие другие – невероятный лайн-ап.


«Меркурианцы» в каждой своей песне любили женщин, но малопонятной последним любовью, не действенной, а потенциальной – как пел Джонатан: «Я силён лишь в мечтах». Из-за этого поклонники Mercury Rev особо не прижились, особенно в России – исправлению этой недооценки и посвящён данный текст.

---

Кирилл Экономов