ХУДОЖНИКИ-АБОРИГЕНЫ ЗАХВАТИЛИ ВЕНЕЦИАНСКУЮ БИЕННАЛЕ
«Я не использую слово «представляющий», поскольку я не могу представлять Австралию, – говорит художник-абориген Арчи Мур, едва пришедший в себя после того аншлага, что случился в павильоне его страны. – Я даже не могу представлять всех аборигенов, потому что мы не однородная группа. Поэтому я предпочитаю говорить, что представляю выставку для австралийского павильона».
Хотя художники из числа коренных народов уже бывали в Венеции и раньше (достаточно вспомнить северный павильон с работами художников-саамов в 2022 году), на этот раз они провели решительную экспансию на одной из самых престижных мировых выставок.
Основная выставка под названием «Иностранцы повсюду» буквально пестрит их работами, бережно собранными со всего мира бразильским куратором Адриано Педросой. Ключевая идея, красной линией проходящая через творчество аборигенов, – это мысль о том, что колонизация заставляет вас чувствовать себя иностранцем в вашей собственной стране, где захватчики стирают вашу культуру, разграбляют вашу землю и в худшем случае истребляют ваш народ.
На стенах выставочного зала красуются совсем небольшие, размером с открытку, работы ныне покойной Розы Елены Курручич – первой женщины-художницы в городе Сан-Хуан-Комалапа (Гватемала). Она научилась рисовать сама в середине 1970-х и с той поры скрупулезно документировала таким образом обычаи, религиозные праздники и традиционные ремесла. В частности, художница изобразила изготовление свечей и воздушных змеев, выпечку и ткачество коренных народов Гватемалы.
Рядом с этими картинами – изображение мудреца, выходящего из священного пруда, кисти амазонского художника Айкубо и неподвластные времени геометрические рисунки по дереву художника-маори Фреда Грэма. Над головами посетителей раскинулся сияющий плетеный навес. Он был изготовлен из шести километров флуоресцентных ремней, которыми обычно закрепляют коробки с товарами в грузовиках. Проект Takapau команды Mataaho, художников-маори, – это намек на тонко сплетенные циновки, которые используются и для особых случаев, и на рабочий класс одновременно. Таким образом художники надеялись привлечь в галереи людей, далеких от мира высокого искусства, рассказала Radio New Zealand одна из участниц объединения Сара Хадсон: «Мы все из рабочих семей, и материалы, которые мы выбрали, - это дань уважения им, простым людям, которые, возможно, не чувствуют себя в художественной галерее как дома. Нам нравится использовать материалы, которые они знают и которые видят каждый день».
Эта работа удостоилась главной награды Венецианского биеннале — за лучший международный проект Новая Зеландия впервые получила заветную статуэтку «Золотой лев».
С таким же оглушительным успехом выступила и Австралия — обладателем «Золотого льва» за лучший национальный проект стал художник-абориген Арчи Мур. Для страны это также первая в истории биеннале награда.
Главный приз достался Муру за удивительный перфоманс «Родные и близкие». Художник выкрасил стены выставочного зала в черный цвет, а затем нарисовал гипотетическое генеалогическое древо, берущее начало 65 000 лет назад. Датировка отсылает к тому времени, когда, как считается, появились первые австралийцы (они являются одним из древнейших народов на земле). Дерево «кроной» уходит в потолок и там растворяется в темноте. «Я пытался включить всех в древо, потому что, если вернуться даже на 3000 лет назад, станет понятно, что у всех нас есть общий предок, – говорит Мур. – Своей работой я говорю, что мы все связаны, все мы (люди, живущие на Земле) должны уважать друг друга и проявлять доброту».
Мел не случайный материал, это своеобразная отсылка к школьным годам Мура, в которые он ничего не узнал о своем наследии, и сегодня на всемирной выставке художник собственноручно восполнил этот пробел.
Еще в одной инсталляции Мура уже нет ни намека на доброту, единение и уважение: на белой платформе посреди церемониального траурного бассейна — отчеты коронеров о 557 смертях аборигенов, которые находились в заключении. Работа призвана обратить внимание на то, что коренные жители чаще, чем другие, попадают в тюрьму. И дело тут, к сожалению, вовсе не в криминальных талантах. «Мы составляем 3,8 % населения, но при этом 33 % от всех заключенных, – говорит Мур. – И аборигенам проще попасть в тюрьму просто за мелкие правонарушения, такие как мусор или пьянство в общественных местах».
В октябре прошлого года в Австралии был проведен референдум, где австралийцев спросили, поддерживают ли они создание консультативного органа коренных народов, обозначенный как the voice в парламенте. Но the voice (голос) аборигенов австралийским большинством услышан не был — кампания с треском провалилась. Для Мура, который уже вовсю работал над своим проектом для биеннале, это не стало сюрпризом — его инсталляция словно воплотила те самые голоса, которые не хотят слышать в Австралии, но, возможно, захотят услышать в мире.
Далее, за углом от австралийского стенда, внимание зрителей привлекает ярко-красный постамент, приглашающий в американский павильон. Внутри царствует удивительная и яркая эклектика: комнаты заполнены бисерными скульптурами птиц, фигурками, похожими на жрецов, с керамическими головами и разноцветной бахромой. А на экранах демонстрируются ролики, в которых коренная американка по имени Сара Ортегон разгуливает по улице, исполняя традиционный для индейцев чиппева джингл-данс. И все это — под грохочущее техно. При входе можно взять психоделический значок со слоганом «Каждое тело священно».
Работа «Пространство, в котором я могу поместиться» художника Джеффри Гибсона из племени Чокто – это мощный коктейль из рейва, пау-вау (традиционное собрание индейцев. — Прим. ред.) и марша протеста с пением, барабанным боем и церемониями, которые ранее в попытках похоронить местную культуру были запрещены в Северной Америке.
Гибсон говорит, что отправной точкой для создания его павильона послужил тот факт, что термин «нация» означает нечто совсем иное для многих коренных народов, когда мы говорим о национальных павильонах и государственности.
Спускаясь ниже, попадаешь в павильон Дании. Хотя понять, какая страна там представлена, удается не сразу: слово «Дания» зачеркнуто и заменено словами «Калааллит Нунаат» («земля Калааллит»). Это выставка художника Инуутека Сторча родом из Гренландии, страны с населением всего 57 000 человек, колонизированной датчанами в 1921 году.
Сторч говорит, что Гренландия была бы куда более населенной (по оценкам, сейчас в ней могли бы проживать от 250 000 до 300 000 жителей), если бы не зверская демографическая политика колонизаторов. В 1960-х годах уровень рождаемости в Гренландии был одним из самых высоких в мире. Затем он резко упал. Что произошло – стало известно только спустя десятилетия: в рамках политики сдерживания рождаемости юным девушкам без их согласия устанавливали противозачаточные спирали. Сегодня жертвы репродуктивного насилия подают в суд на правительство Дании.
«Сейчас мы можем получить университетское образование в Дании, – говорит Сторч, – но такие истории никуда денутся, поэтому любовь всегда соседствует с ненавистью».
В своей работе «Восход затонувшего солнца» 31-летний фотограф прославляет свою маленькую, но гордую страну, которой удалось сохранить свою самобытность, несмотря на пресс колониализма. Во всю стену простирается ледяной морской пейзаж с ярко-синим небом, именно такой вид открывается с балкона дома Сторча. И он предлагает насладиться вместе с ним — прямо перед входом висят три гамака, в которых можно удобно расположиться и ощутить себя жителем этого северного края Земли.
Еще одна серия фотографий включает в себя жуткие изображения некромантов, напечатанные на прозрачном пластике. Это отсылка к древним шаманским традициям региона, которые так и не удалось разрушить. Наследие калааллит имеет для Сторча особое значение — на левой руке у него татуировка с изображением медведя Торнгарсук. Это «дух-помощник», почитаемый народом калааллит. Однако датчане считают его эквивалентом сатаны и используют его имя в качестве ругательства. На правой руке фотографа – Арнарулуннгуак, женщина-инуитка. «Пятая полярная экспедиция стала успешной благодаря ей, –говорит Сторч, имея в виду экспедицию 1920-х годов. – Но вся заслуга принадлежит Кнуду Расмуссену (датский этнограф, антрополог и полярный исследователь. — Прим. ред). Она готовила еду, она шила всю одежду. На самом деле она – настоящий герой».
Голландский павильон перешел во владение конголезского коллектива под названием CATPC. Их инсталляция может вполне шокировать неподготовленного зрителя: галерея заполнена скульптурами из глины, какао и пальмового масла, изображающими насилие и мародерство. С помощью острого языка искусства художники критикуют принудительную добычу какао и пальмового масла на их земле. А фильм-перформанс подвергает музеи и галереи суду за их «идеологию господства».
Схожие обвинения музеям предъявляют и три художника из Бразилии, чей павильон на время биеннале был переименован в Хахавпуа. Именно так коренной народ Патаксо называл Бразилию. Здесь выставлены многочисленные письма с просьбами вернуть на родину украденный артефакт – плащ Тупинамба, священную мантию из перьев. Все эти просьбы, разумеется, так и остались без ответа.
Впрочем, благодаря Венецианскому биеннале голоса художников-аборигенов прозвучали громче, чем когда-либо. Мир услышал их и оценил их высокий уровень работ.
«Теперь мы в главных ролях, главные герои и авторы нашей собственной истории, – говорит Зиэль Карапото, бразильский художник, одетый в ярко-оранжевое пальто и традиционный головной убор из голубых перьев. – Это что-то новое в Бразилии, и особенно в мире искусства. Планета больна, и поиск лекарства зависит от всех нас. Но я верю, что некоренные народы прислушаются к нам. Потому что наш образ жизни мог бы стать решением проблемы». Мария Седнева, по материалам The Guardian
ООН планирует принять соглашение, обязывающее страны сократить производство пластика и компенсировать ущерб наиболее пострадавшим от загрязнения государствам.
Некоммерческая организация по защите прав потребителей Public Citizen призвала начать расследование по поводу запуска личного токена нового главы Америки. Новости из мира криптовалют.