Технологии долголетия

Технологии долголетия

В 2022 году компания Unity Biotechnology, в числе спонсоров которой — Джефф Безос, опубликовала позитивные результаты второй фазы клинических испытаний коммерческого сенолитика. Это препарат против старения, который борется с сенесцентными клетками, то есть такими, которые уже отслужили в организме свое, но почему-то не были ликвидированы с помощью естественного процесса уничтожения старых клеток, апоптоза. С возрастом у человека становится все больше сенесцентных клеток, и есть гипотеза, что именно это вызывает связанные со старением проблемы: воспалительные процессы, ухудшение работы иммунитета и, как следствие, различные дегенеративные и онкологические заболевания. В Unity Biotechnology боролись с сенесцентными клетками в зрительной системе организма — исследование показало, что даже одна доза препарата может улучшить зрение, причем эффект длится какое-то время.


Не все ученые, биоинженеры и адепты борьбы за продление жизни согласны, что именно уничтожение сенесцентных клеток — ключ к небывалому долголетию. Тем не менее это большое событие: первые настоящие лекарства против старения — препараты, воздействующие на фундаментальные механизмы старения, — начали доходить до стадии клинических исследований. И это может стать поворотным моментом в истории медицины.


Бóльшая часть этих испытаний неизбежно закончится неудачей. Но, как считает сооснователь и СЕО компании по изучению лекарств против старения Gero Петр Федичев, неизбежно и то, что уже очень скоро, в ближайшие пять-десять лет, появятся и настоящие прорывы: «Возможно, через пять лет уже появятся первые зарегистрированные лекарства — они начнут попадать сначала только к самым больным пациентам. Скорее всего, это будут пережившие химиотерапию, выздоравливающие после хирургических вмешательств или просто очень пожилые люди. Из-за высоких рисков новых препаратов экспериментальные таблетки не будут доступны первому встречному биохакеру, который захочет омолодиться. А вот примерно через десять лет первые средства от старения начнут широко выписывать пациентам среднего возраста — и тогда в развитых странах люди смогут добавлять 10–15 лет к ожидаемой продолжительности жизни. Примерно тогда же новые таблетки или уколы начнут использовать в немедицинских целях космонавты, военные, спортсмены или студенты — ради усиления способностей организма в экстремальных условиях или просто для ускоренной подготовки к экзаменам. Значит, уже существующие технологии могут дать нам 10–20 лет дополнительных лет жизни, причем добиться этого возможно за те же 10–20 лет. Начиная с какого-то момента каждые несколько лет выигрыша в борьбе со старением будут позволять дождаться еще большего выигрыша. Это значит, что люди, которые доживут до появления первых эффективных средств против старения, будут стареть медленнее, чем увеличивать ожидаемую продолжительность жизни, используя все более продвинутые технологий омоложения».


В небесной механике существует понятие первой космической скорости, минимально необходимой для того, чтобы выйти на орбиту вокруг планеты. «Приведенные оценки показывают, что мы приближаемся к аналогу первой космической скорости в медицинских технологиях», — говорит Федичев. Технооптимисты вроде него полагают, что достижение «первой космической скорости» произойдет только один раз — и после этого человек станет пренебрежимо стареющим существом: средства для продления жизни будут появляться быстрее, чем будут накапливаться возрастные изменения, так что с помощью технологий старением можно будет «пренебречь». Судя по всему, это может случиться достаточно скоро. Так, в 2019 году специалисты компании Calico получили доказательства пренебрежимого старения у голых землекопов (вид грызунов. - Прим. ред). Раз в природе существует такое явление, почему человек не сможет повторить его в лаборатории, но уже для человеческого организма?


Победить смерть


Международный ученый с российскими корнями, основатель компании Insilico Medicine Алекс Жаворонков не понимает, как вообще можно заниматься чем-то, кроме проблем долголетия и борьбы с человеческой смертностью: «У меня нет своей недвижимости, и я 100 % времени живу или в отеле, или в нашей лаборатории в Китае. У меня пока нет семьи, и практически все деньги, которые я зарабатываю, я инвестирую в компании, которые борются со старением и работают в экосистеме Insilico. Много денег я трачу на поддержку некоммерческих проектов в регенеративной медицине, научных конференций и студентов. Я не представляю, как люди могут получать удовольствие от владения какими-либо физическими активами, зная, что в течение всего нескольких десятилетий они все потеряют. Или как страны могут ввязываться в конфликты и культивировать взаимную ненависть, когда 60 млн человек ежегодно умирают от старения и заболеваний», — излагает свою позицию Жаворонков. 


Петр Федичев называет себя технооптимистом и видит роль технологий еще более значительной. Он считает, что именно технологии способны решить многие неразрешенные проблемы человечества не только в медицине, но и в обществе в целом: «Такие компании, как SpaceX и OpenAI, заставляют нас думать, что частный капитал в состоянии финансировать самые большие задачи более эффективно, чем государство. Технологии увеличивают «общий размер пирога» и тем самым снимают многие точки напряжения между людьми и государствами», — рассуждает Федичев. Это значит, что с развитием одновременно биотехнологий, космического сектора и искусственного интеллекта можно добиться не только более долгой, но и более качественной жизни.


И все же первый шаг в сторону того, чтобы жить лучше, иметь больше возможностей изобретать, развивать науку и решать социальные проблемы — это перестать так рано стареть и умирать. Поэтому именно на этой цели сфокусированы многие ученые и предприниматели. 


Вот лишь самые крупные инициативы последних лет:

  • Google создала дочернюю компанию Calico, цель которой — искоренить старение и возраст-зависимые заболевания. На начальном этапе в нее вложили $1,5 млрд;
  • Юрий Мильнер и Джефф Безос инвестировали $3 млрд в Altos Labs (компания занимается омоложением на клеточном уровне); 
  • Сэм Альтман, создатель OpenAI, вложил $180 млн в Retro Biosciences, миссия которой — продлить здоровую жизнь человека на десять лет;
  • Саудовская Аравия создала фонд Hevolution и планирует тратить $1 млрд в год на научные исследования по теме старения.

Поиском лекарства от старения занимаются не только богатые корпорации и их карманные компании, но и индивидуальные ученые. Для этого они объединяются в комьюнити, в том числе децентрализованные организации на базе блокчейна — DAO. В одно из таких сообществ, VitaDAO, в этом году вложился Pfizer — общий раунд инвестиций составил $4,1 млн.


Технологии долголетия


Все самые серьезные биотехкомпании — это исследовательские компании, а не те, что уже оказывают какие-то услуги. На сегодняшний день в сфере услуг можно предложить только решения, основанные на диетах и здоровом образе жизни. При этом всем адептам борьбы со старением уже понятно, что никакой ЗОЖ не способен значимо продлить жизнь, поясняет соосновательница и СЕО Open Longevity, сообщества людей, действующих в пользу радикального продления жизни, Анастасия Егорова: «Сообщества строят вокруг распределенных клинических исследований, сбора и раскрытия клинических данных, активизма в пользу продления жизни, образования, стартапов и запуска новых проектов в целом, конкурсов, хакатонов, проектов на стыке крипты/AI и биотеха, новых систем финансирования, реорганизации науки. Сообщества в продлении жизни сейчас — это даже не early adopters («ранние последователи»). Это early builders («ранние создатели»). В том числе волонтеры, спонсоры, инвесторы, организаторы конференций, каких-то совершенно новых институтов и организационных решений. Это новая область, и многое в ней нужно построить заново, а старые институты (академию, регуляторов) — перестроить, тем более что их нынешнее положение не устраивает и вполне традиционную фарму».


По словам СЕО Open Longevity, в биотехе можно выделить шесть трендов: 


  • эпигенетический откат — удаление с ДНК эпигенетических меток — особых маркеров, которые появляются в генах в течение жизни и меняют то, как эти гены работают;
  • сенолитики — лекарства, борющиеся с сенесцентными клетками;
  • рапамицин и его аналоги (рапалоги) — блокируют в клетках белковый комплекс TOR, что замедляет жизнь клеток и, соответственно, процесс старения;
  • различные генные терапии, клеточные терапии;
  • крионика — заморозка тела или мозга после смерти при сверхнизких температурах, для того чтобы в будущем, когда это станет возможным, их разморозить и «оживить» (тут как раз уже есть рынок услуг для потребителя — в России, например, этим занимается компания «КриоРус»);
  • из совсем фантастических технологий будущего — клонирование тела и постепенное замещение клеток мозга

Адепты продления жизни собираются не только в коммерческих компаниях, исследовательских сообществах и тематических комьюнити. В Черногории возник pop-up-город (первыми осваивают новую технологию, согласно теории инноваций Э. Роджерса) Zuzalu. В Zuzalu технооптимисты за два месяца проведут несколько конференций подряд. Продление жизни здесь — одна из ведущих тем наравне с криптой, zero knowledge, AI safety («безопасность ИИ»), network states (децентрализованные государства, управляемые при помощи технологий) и общественными благами.


В России, к сожалению, в этой области сейчас упадок. По оценкам Анастасии Егоровой, примерно 80 % технооптимистов и борцов со старением уехало. У оставшихся 20 % шансы делать науку практически равны нулю, если только не находить пути сотрудничества с международными проектами — как и должно быть в науке и наукоемких бизнесах, как и было до 2022 года. С этим согласен Петр Федичев: «Масштаб средств, необходимых на решение задач современного технологического предпринимательства, таков, что в РФ получить их негде, а на мировом рынке компании с российскими корнями получить такие средства в нынешней ситуации не могут».


ИИ против старения


У компаний, которые покинули Россию и переориентировались на другие рынки, сегодня есть шанс развивать свои разработки. 


Это, например, Insilico Medicine Алекса Жаворонкова. Она борется с возрастзависимыми заболеваниями и старением с помощью искусственного интеллекта вместе с опытной командой фармакологов и большой робототехнической лабораторией в Китае.


Алекс Жаворонков рассказывает, что с детства мечтал найти способ научиться обращать старение вспять. Но, так как он рос во времена перестройки, основная доступная тогда литература была в области йоги, экстрасенсорики и знахарства. «Корешки, панты маралов и другие подручные средства были детально изучены — страшно вспомнить», — признается ученый. Но даже ему, тогда еще ребенку, стало понятно: если многие поколения людей безрезультатно пытались продлить жизнь этими способами, значит, ничего из этого не работает.


Жаворонков уехал учиться и работать в США, где за время своей научной и бизнес-карьеры успел поучаствовать в разработке компьютерных микрочипов, изучить молекулярные основы и экономику старения. В 2012 году он привел доказательства того, что если не продлить продуктивный возраст населения развитых стран, в особенности в США и Европе, то мировая экономика войдет в глубокий кризис, который смогут вылечить только войны. И единственный способ увеличить экономический рост и сохранить мир — ускорить развитие технологий омоложения человеческого организма.


Было ясно, что даже совместных усилий всех ученых мира недостаточно для того, чтобы развивать anti-aging-технологии так быстро, как необходимо. Но тут на помощь пришел искусственный интеллект: стали активно развиваться нейронные сети, позволяющие обработать гораздо больше данных в единицу времени, чем это может сделать человеческий мозг.


Жаворонкову повезло оказаться в нужное время в нужном месте, еще и со своим бэкграундом в кибернетике. Опыт работы в компании, которая занималась чипами для компьютерной графики (GPU), ему очень пригодился. Оказалось, что именно эти чипы хорошо подходили для тренировки глубоких нейросетей. «Глубокие нейронные сети хорошо распознают очень сложные паттерны, когда есть достаточное количество примеров. А так как возраст есть у всех живых организмов, мы начали обучать нейронные сети распознавать возраст, используя большое количество биологических данных. Моя команда опубликовала первые в мире «часы старения», созданные на глубоких нейросетях. Это была наша первая совместная статья с замечательным ученым из Санкт-Петербурга Евгением Путиным и нашей сотрудницей из Оксфордского университета Полиной Мамошиной», — рассказал Жаворонков.


Ученые проанализировали с помощью ИИ около 60 тыс. образцов крови, взятой на анализ у людей во время обычных медицинских осмотров. Эти были самые простые тесты — общий анализ крови, анализ на биохимию. Во время глубинного анализа нейросетями выяснилось, что несколько параметров крови явно коррелируют с процессом старения: это глюкоза, мочевина, альбумин, эритроциты и щелочная фосфатаза. Таким образом, по данным обычных анализов крови исследователи могли достаточно точно определить возраст человека.


Впоследствии таких «часов» команда наделала очень много, некоторые из них даже запатентовали. Сегодня, используя всего от 19 до 41 параметра, ученые могут предсказать ваш возраст с точностью до шести лет. Измерить свой биологический возраст на Aging.ai может любой, и это бесплатно.<...> 


Чтобы быстро протестировать ИИ для поиска геропротекторов вместе с биомаркерами крови, компания запустила в США вместе с компанией Life Extension несколько БАДов, которые теперь принимают несколько сотен тысяч человек. Позже из этого бизнеса Жаворонков вышел, так как получать достоверные анализы крови от производителя биодобавок не получилось. «Идея запустить комбинацию БАДов, которые показали эффективность в нескольких экспериментах, а потом потестировать их эффективность с помощью биомаркера старения на людях в рамках метаклинического испытания была очень перспективной. Однако наш партнер по БАДам не захотел запускать биомаркеры, и мы решили сделать собственное приложение под названием young.ai», — пояснил Жаворонков. 


В 2019 году разработки в области биомаркеров старения на базе глубоких нейросетей — они включают системы aging.ai, young.ai и longevity.ai — были выделены в отдельную компанию Deep Longevity и проданы компании Endurance RP, которая торгуется на гонконгской бирже. Жаворонков стал СЕО сразу двух компаний. В 2021 году он нашел себе замену в Deep Longevity и решил полностью сфокусироваться на разработке лекарств в Insilico. 


Еще в 2016 году команда Жаворонкова и Insilico Medicine использовала для разработки новых лекарств и борьбы со старением генеративные технологии глубокого обучения. Сначала генеративные состязательные сети, а потом целый «зоопарк» различных моделей, включая трансформеры, которые использует ChatGPT. Это, по словами Алекса Жаворонкова, своего рода воображение на искусственном интеллекте. 


Жаворонков и его команда начали применять эту технологию для создания новых химических структур с заданными свойствами и первыми опубликовали на эту тему статью в рецензируемом журнале в 2016 году. Спустя два года они показали, что эта технология позволяет создавать новые лекарства, свойства которых подтверждаются на мышах. «Это то, на чем мы начали зарабатывать деньги. Также мы со своей технологией помогаем многим перспективным компаниям и научным группам в биогеронтологии. Теперь вокруг нас образовалась экосистема компаний и академических институтов, и мы стали своего рода эпицентром развития сразу в нескольких областях», — рассказывает Жаворонков.


В 2018 году компания решила сфокусироваться на рынке Китая, и ее головной офис переехал из Университета Джонса Хопкинса в Гонконг. Компания также открыла исследовательские центры в Монреале, Нью-Йорке, Абу-Даби, Шанхае, Тайбэе и Сучжоу. Сегодня Insilico работает в основном с большими фармацевтическими концернами и стартапами с фокусом на онкологию и возраст-зависимые заболевания. 


В России Жаворонков до недавнего времени возглавлял компанию-резидента «Сколково», которая занимается разработкой интеллектуальных систем для поиска молекулярных мишеней старения. Он инвестировал в нее много личных средств, однако компанию пришлось отдать российским ученым во время пандемии. Правда, о потере Жаворонков не жалеет.


150 лет жизни


Еще одна крупная компания с основателями из России, которая сейчас базируется в Сингапуре, — Gero. Команда активно сотрудничает с ведущими экспертами в области биологии старения по всему миру. Они рассматривают биологические системы как сложные динамические системы и применяют методы, заимствованные из точных и физических наук, для описания возрастных изменений и хронических заболеваний. Используя растущий объем биомедицинских данных для обучения больших моделей и генеративных нейронных сетей, разработчики и биоинформатики пытаются научиться предсказывать медицинскую историю человека в будущем. В результате получается модель здоровья: ей можно будет задавать вопросы, чтобы выяснить, какие генетические и молекулярные факторы влияют на риски заболеваний и скорость старения.


Gero — один из мировых лидеров в анализе медицинских данных. Компания работает с мировыми фармацевтическими гигантами, например Pfizer, и помогает им разграничить проявления старения и симптомы других заболеваний для поиска новых лекарственных средств.


В Gero работают над определением факторов, которые регулируют скорость старения человека, и проверяют гипотезы в лабораторных экспериментах. Старение само по себе не является заболеванием, поэтому препараты, направленные против старения, тестируются на моделях различных заболеваний. В Gero разработали «кандидата» в лекарственные средства для лечения возрастзависимых заболеваний центральной нервной системы, а также редкого детского заболевания. Все разработки проходят проверку на моделях старения у животных. 


В недавнем исследовании компания также установила примерный лимит человеческой жизни. Даже если убрать все заболевания, то тело, которое есть у нас от природы, может продержаться от 120 до 150 лет. Чтобы повысить эту планку продолжительности жизни, нужны будут прорывные технологии, меняющие предустановленную биологическую программу на самоуничтожение. «В инженерных науках считается, что если что-то может быть измерено, то это также может быть изменено. Наши работы открывают дорогу технологиям, которые способны изменить максимальную продолжительность жизни человека», — считает сооснователь Gero Петр Федичев.


Скажи «Навсегда»


Open Longevity, которую возглавляют Анастасия Егорова и Михаил Батин, — некоммерческая организация. Это комьюнити, которое объединяет многие проекты в борьбе со старением, поддерживает активистов движения за продление жизни и старается его популяризировать. Одна из инициатив сообщества сейчас — это уличная кампания по привлечению интереса к индустрии продления жизни. Акция называется #sayforever. Это опрос, который волонтеры комьюнити проводят в разных точках мира. «Мы спрашиваем людей, как долго они хотели бы прожить. Получив ответ, уточняем вопрос еще раз: «А если представить, что ученые изобрели терапии, откладывающие наступление старости, доступные вам и вашим близким, без побочных эффектов и какого бы то ни было подвоха, — как долго вы хотели бы прожить в этом случае?» Часто ответ меняется. Впрочем, люди все равно высказывают опасения. Завязывается разговор, у нас появляется шанс рассказать о том, что существует такая область науки, как биология старения, что существует целая индустрия, что есть свои достижения и интересные примеры в природе… Наша цель — вдохновить человека захотеть жить дольше. В итоге мы хотим сформировать социальный заказ на исследования старения и продления жизни»,  — делится Анастасия Егорова. 


Say Forever — проект многослойный. Помимо уличных опросов, основной фокус которых не в сборе данных, Open Longevity проводит онлайн-исследования с более сложной механикой. Они выделяют кластеры людей, поддерживающих идеи продления жизни, а потом готовят коллаборации с художниками.


За последние несколько лет в сообществе запустили множество открытых научных проектов, школ, книг, фильмов, много экспериментировали с форматами. «Акция Say Forever, масштабируемая и понятная, с ясным форматом и немедленным полезным для области действием, нас сейчас больше всего вдохновляет. Нам кажется, что именно такого проекта области сейчас не хватает больше всего. И нам кажется, что международное сообщество с нами в этом солидарно», — рассказывает Егорова.


Будущее долголетия


Цель тех, кто борется со старением, не просто замедление, но полная его остановка у человека. В современном мире социализация и образование уже не ограничиваются 20–25 годами. Во многих сферах человеческой деятельности люди достигают пика своих возможностей к 40–45 годам — как раз в тот момент, когда старение начинает сказываться на когнитивных и физических способностях. Адепты продления жизни хотят это изменить. «Представьте себе мир, в котором Сергей Павлович Королев мог бы продолжать свою работу еще 20 или 30 лет, — вот это и будет истинный успех в борьбе со старением», — объясняет Петр Федичев. 


По мнению Алекса Жаворонкова, Китай — это будущее человеческой цивилизации. Страна сфокусирована на развитии высоких технологий и собственной инфраструктуры. Только, в отличие от тех же Японии и Кореи, КНР имеет значительный внутренний рынок, и размах в любой индустрии гораздо больше. Страна, по словам ученого, практически искоренила коррупцию, устроила экономическую и технологическую конкуренцию между регионами и показала, что ученые могут создавать свои компании, выводить их на рынок ценных бумаг, зарабатывать большие деньги, а потом реинвестировать их в другие компании или новые стартапы. «Государственные чиновники там живут очень скромно, работают на выходных и стараются привлечь в свои регионы самые передовые компании и технологии. А инвесторы и партнеры не боятся входить в компанию по справедливой оценке и помогают ее развивать», — говорит Жаворонков.


Из потенциальных препаратов, которые могут продлевать жизнь, ученый выделяет рапамицин, акарбозу, метформин, статины, но возлагает также большие надежды на препараты, которые разрабатывает Insilico. Некоторые из этих препаратов, сгенерированных искусственным интеллектом, уже проходят клинические испытания на людях. «В будущем я хотел бы построить в Китае очень большой научно-клинический центр, где можно было бы действительно омолаживать людей самыми разными способами — от пластической хирургии до замены клеток, тканей и органов — и измерять биологический возраст на всех уровнях. Я начал тратить время на дизайн такого масштабного проекта», — делится Жаворонков.


«У человека есть право на жизнь, а значит, есть право и на продление жизни», — рассуждает Анастасия Егорова. Более того, из этого логически вытекает и право на бессмертие. «Именно право», — подчеркивает она. Самого продления жизни нужно теперь добиться, и это самая гуманная задача, которую человек может перед собой поставить. «Продление жизни — это огромная коллективная работа, но и плодами ее тоже сможет воспользоваться огромное количество людей. Возможно, не сразу — но я бы предпочла жить в мире, где нужные нам терапии уже как минимум изобретены. Сложно сказать, как близко мы к этому моменту сейчас», — резюмирует Анастасия Егорова.


В иллюстрации использовано изображение автора  Mohamed Mb (CCBY3.0) и  изображение автора  Soon Deok, CHOI (CCBY3.0) с сайта https://thenounproject.com/ и фото с сайта https://unsplash.com/
29.11.2023
Важное

Марсоход Perseverance обнаружил внутри марсианской породы зелёные пятна.

01.11.2024 17:00:00

Бразилия отказалась участвовать в глобальном проекте Китая «Пояс и путь».

01.11.2024 13:00:00

В Соединенных Штатах нашли  партитуру прежде неизвестного вальса Фредерика Шопена.

01.11.2024 09:00:00
Другие Статьи

Экономист Габриэль Цукман придумал модель налогообложения, которая бы не позволила сверхбогатым людям прятать свои доходы в других странах.

Национальные электрические сети не в состоянии обеспечить электричеством жителей Амазонии, поэтому сегодня они надеются на солнечные панели.

Биткоину 16 лет: как появилась первая криптовалюта и почему весь мир охватила настоящая «цифровая лихорадка»?

Подробная история праздника Хеллоуин: от древности до наших дней.