Либерально-консервативное согласие (1945-1960)

В результате Второй мировой войны были сокрушены тоталитарные капиталистические страны. США утвердили безраздельную гегемонию в капиталистическом мире. После этого противоестественный союз США и СССР распался. Две сверхдержавы, США и СССР, отныне выступали главными мировыми соперниками. Между ними возникла холодная война, у которой были фундаментальные идеологическая и геополитическая причины.

Американское общество в 1950-е гг. оставалось еще индустриальным, но наметились признаки перерастания его в общество постиндустриальное. Возникла и активно развивалась автоматизация производства. В этом секторе, а также в банковском деле, сфере обслуживания стали использоваться электронно-вычислительные машины. К 1960 г. их уже было установлено 2 тыс. США стали первой в мире страной, где число работников непроизводительной сферы превысило число занятых физическим трудом. Статистика впервые зафиксировала это принципиально важное изменение в 1956 г.

Сменивший Ф. Д. Рузвельта на президентском посту Г. Трумэн не был политическим гроссмейстером. Будучи, как и Рузвельт, приверженцем «Американского века», он не обладал желанием и искусством действовать в отношениях с Москвой в «лайковых перчатках». Он с самого начала выказал намерение полагаться на силу. Когда 23 апреля 1945 г. В. Молотов, советский нарком иностранных дел, впервые встретился в Вашингтоне с Трумэном, тот без промедления окатил московского союзника ушатом ледяной воды. Сам американский президент впоследствии горделиво отмечал, что нанес советскому наркому сходу «двойной удар в челюсть», жестко потребовав выполнять соглашения Ялтинской (Крымской) конференции, состоявшейся 4–11 февраля 1945 г. Трумэн был готов к радикальной перемене отношений с главным союзником по Антигитлеровской коалиции.

США сбросили на Хиросиму и Нагасаки ядерные бомбы 6 и 9 августа 1945 г. Началась «ядерная дипломатия». Поверенный в делах США в СССР Дж. Кеннан 22 февраля 1946 г. направил своему правительству «Длинную телеграмму», в которой предложил оценки основ и целей внешней политики Советского Союза и способов противостояния ей. Кеннан представил советские доктрины неустранимости противоречий социализма и капитализма, неизбежности со стороны последнего захватнических войн и необходимости готовности к ним. Он доказывал, что мессианизм и агрессия СССР имеют преемственную связь с экспансионизмом Российской империи. Кеннан предлагал следовать реалистическим оценкам экономических и военно-политических возможностей как СССР, так и США. Он отмечал, что «Советская власть в отличие от гитлеровской Германии не является ни схематичной, ни авантюристической… Она не предпринимает ненужных рисков». Экономически послевоенный СССР слишком слаб, чтобы обратиться к широкомасштабным захватам. Его можно обуздать адекватной демонстрацией силы.

Серьезный очаг противоборства двух систем возник на Балканах. В июне 1945 г. В. Молотов по указанию И. Сталина предъявил турецкому послу требование о создании совместной советско-турецкой базы для защиты Босфора и Дарданелл и передаче Москве территорий, принадлежавших до 1917 г. Российской империи. В феврале 1946 г. СССР оказал давление на Иран, настаивая на экономических и территориальных уступках. Обе страны – Турция и Иран – обратились за поддержкой к Западу. С просьбой о защите от попыток коммунистов силой захватить власть в Греции к Западу апеллировало греческое правительство. Главным противовесом России на Балканах прежде выступала Великобритания. Но 21 февраля 1947 г. британское правительство информировало США, что оно не в состоянии поддержать правительство Греции в противостоянии с коммунистическими бунтовщиками. Великобритания дала понять, что защита западных интересов и ценностей на Балканах под силу только Соединенным Штатам.

Двенадцатого марта 1947 г. Трумэн обратился к Конгрессу США с просьбой выделить для поддержки греческого и турецкого правительств 400 млн долл. Первая половина послания, посвященная Греции и Турции, заключала в себе стратегию «точечного» действия. Во второй половине этого документа Трумэн сформулировал глобализацию доктрины, нареченной его именем: «В настоящий период мировой истории практически каждая страна стоит перед необходимостью выбора между альтернативными способами существования… Полагаю, что целью политики Соединенных Штатов должна быть поддержка свободных народов сопротивляться вооруженному меньшинству или внешнему давлению. Мы должны помочь свободным народам определять свою судьбу и способ существования».

В июле 1947 г. Дж. Кеннан, будучи уже главой отдела политического планирования Госдепартамента США, развил свои взгляды в журнале Foreign Affairs. В статье, опубликованной за подписью «Мистер Икс» («Mr. X»), было использовано понятие сдерживание. Взятая на вооружение американским политическим классом доктрина «сдерживания» была наполнена им более масштабным содержанием. Но высказывались и критические аргументы. Опасения относительно возможности и опасности распространения сдерживания на те регионы и уголки мира, где советской угрозы не существовало, высказал У. Липпман в серии статей, опубликованных в нью-йоркской газете «Геральд Трибюн» в сентябре-октябре 1947 г. В случае восприятия стратегии «сдерживания» Липпман предрекал возникновение холодной войны. Он ввел в широкий обиход это понятие, употребленное впервые Б. Барухом 16 апреля 1947 г. Опубликованную в 1947 г. свою книгу Липпман назвал «Холодная война». Он предлагал следовать в отношениях с СССР реалистическому подходу.

Для Трумэна важнейшей задачей было смягчение перехода экономики от военных условий к мирным. Государственные контрольные и регулирующие механизмы, укоренившиеся в период Нового курса 1930-х гг., сохранялись. В добавление к ним был создан ряд новых механизмов, как и приняты законы, призванные смягчить ход и последствия радикальной реконверсии экономики. Еще в 1945 г., заняв президентский пост, Трумэн предложил программу реформ из 21 пункта, которые развивали рузвельтовский экономический Билль о правах. Став президентом в 1948 г. на основе уже волеизъявления избирателей, Трумэн сформулировал доктрину и программу Справедливого курса, которая содержала ряд новых либеральных требований.

Трумэн в духе Ф. Д. Рузвельта отрицал «железные» экономические законы и доказывал, что они вполне подвластны человеческой воле: «Экономический цикл – творение рук человека, и люди доброй воли, тесно сотрудничая, в состоянии укротить его». В 1946 г. был принят важный закон о занятости, устанавливавший постоянную ответственность национального правительства за обеспечение максимальной занятости, производства и покупательной способности населения. Еще раньше Конгресс США одобрил закон, ставший известным как «солдатский билль о правах». Закон установил разнообразные льготы для военнослужащих, изъявивших желание приобрести собственный дом, заняться бизнесом или сельским хозяйством. Особое значение имело положение о предоставлении государственных стипендий всем военнослужащим, пожелавшим продолжить образование.

В развитие Нового курса Трумэн предлагал расширить государственную помощь фермерству, увеличить минимум заработной платы, продолжить государственное строительство ГЭС, расширить государственные субсидии на образование и строительство дешевого жилья для низкооплачиваемых семей. Серьезным нововведением в либерально-реформистскую доктрину было требование Справедливого курса о наделении реальными гражданскими правами темнокожих американцев, что предполагало отмену дискриминации в избирательных правах, при найме на работу, пользовании общественным транспортом, доступе к образованию и т. д. Это существенно развивало принципы Нового курса, который не уделил специального внимания темнокожим гражданам США. Другим важным идеологическим нововведением Справедливого курса являлось предложение дополнить государственную систему социального обеспечения всеобщим медицинским страхованием (демократы пробивали ее на протяжении более 60 лет, а одобрена она была только при президенте США Б. Обаме. – В. С.).

Трумэну удалось реализовать частично свою программу. До 75 центов увеличивалась почасовая ставка минимальной заработной платы, выплаты по социальному страхованию распространялись еще на 10 млн человек; в 1949 г. был принят закон о строительстве 810 тыс. квартир для семей с низкими доходами. Что касается предложений о наделении гражданскими правами темнокожих американцев, создании системы государственного медицинского страхования, как и отмены закона Тафта–Хартли, то они были заблокированы совместными усилиями конгрессменов от Республиканской партии и консервативной фракции демократов. И все же президентство Г. Трумэна сыграло роль в развитии внутриполитического рузвельтовского либерально-реформистского курса.

Наиболее противоречивым в экономической политике трумэновской эпохи является закон Тафта–Хартли 1947 г., серьезно ущемивший права профсоюзов. Этот закон ограничивал или ликвидировал права профсоюзов, провозглашенные в законе Вагнера 1935 г. Принцип «закрытого цеха» отменялся, проведение забастовок крайне затруднялось, профсоюзам запрещалось финансировать избирательные кампании партий. Трумэн наложил на закон вето. Но после того, как это вето было преодолено Конгрессом, президент следовал закону неукоснительно. Эта перемена отношения Трумэна, как и Демократической партии, к профсоюзному движению не получила сколько-нибудь широкого осуждения в обществе. Для общественного мнения как либерального, так и консервативного спектров существенное значение имели действия профсоюзов, дестабилизировавшие экономическую ситуацию в стране.

С 1940-х гг. в качестве «третьей силы» в американском избирательном процессе выступали главным образом независимые кандидаты, отколовшиеся по той или иной причине от одной из главных партий. В 1948 г. сразу два деятеля Демократической партии Г. Уоллес и С. Термонд создали собственные партии. Уоллес и его Прогрессивная партия критиковали демократов «слева», потребовав углубления реформ Нового курса и улучшения отношений с СССР. Термонд и его партия Прав штатов заняли праворадикальную позицию: отвергали требования о расширении гражданских прав темнокожих и ликвидации системы расовой сегрегации на Юге. Каждый из раскольников собрал чуть больше 1 млн голосов, что не помешало Г. Трумэну одержать победу на президентских выборах 1948 г.

Во внешней политике Республиканская партия, победившая на выборах 1952 г., восприняла глобальное соперничество с СССР. Весомой была роль нового государственного секретаря США Дж. Даллеса. Первую свою доктрину – «отбрасывание коммунизма» – он изложил в мае 1952 г. Даллес характеризовал доктрину «сдерживания коммунизма» как оборонительную и пораженческую. Задача заключалась в превентивных акциях, которые бы воздвигали на пути противника непреодолимую стену еще до того, как он начинал действовать или даже задумывал свои действия. Указывалось, что США не могут концентрировать свои усилия на Европе. Они должны в равной степени озаботиться «отбрасыванием коммунизма» на других континентах и в других регионах. В качестве самостоятельного положения выдвигалась доктрина «освобождения» – пестование антикоммунистической оппозиции и помощи ей в свержении коммунистического режима в тех странах, где он уже был установлен.

Выступая в январе 1954 г. перед американским Советом по международным отношениям, Даллес обосновал доктрину «массированного возмездия», означавшую готовность и способность США пресечь советское наступление в любой момент, в любой точке и любыми необходимыми для этого средствами вооружения, включая ядерные.

Внешнеполитическую стратегию Даллеса стали именовать «балансированием на грани войны». Отношения США с СССР не исчерпывались таким «балансированием». В ряде случаев они были прагматичными. После смерти 5 марта 1953 г. И. Сталина новый руководитель СССР Н. Хрущев выступил в пользу либерализации внутренней и внешней политики Советского Союза. В начале 1956 г. на ХХ Съезде КПСС была одобрена концепция мирного сосуществования с капиталистическими странами, выдвинут ряд инициатив по смягчению международной обстановки, включая меры по сокращению вооружений.

Президент США Д. Эйзенхауэр одобрил идею переговоров с СССР, и в июне 1955 г. в Женеве впервые за десять послевоенных лет состоялась встреча на высшем уровне бывших союзников. Ряд важных инициатив Хрущева был одобрен. В 1955 г. союзники по Второй мировой войне приняли предложение СССР о выводе оккупационных войск из Австрии, признании ее суверенным и нейтральным государством.

В течение всего президентства Эйзенхауэра США вели острую борьбу за Иран, включение его в свою сферу влияния. По завершении Второй мировой войны шах Мохаммед Реза Пехлеви подавил «левые» силы и освободился от советского давления. Но в 1951 г. возвысившийся радикально-националистический политик М. Мосаддык сумел склонить на свою сторону большинство меджлиса (парламента), был избран премьер-министром и провел закон о национализации нефтяной промышленности. Мосаддык начал торговые переговоры с СССР и выдвинул идею разрыва дипломатических отношений с Великобританией. Эйзенхауэр отдал приказ Центральному разведывательному управлению (ЦРУ) совместно с британскими спецслужбами и в сговоре с шахом свергнуть Мосаддыка. Конгресс США выделил на проведение операции 10 млн долл., потраченных на оплату уличных протестов против «левого» иранского премьера. Мосаддыка свергли в 1953 г. Среди иностранных собственников иранской нефти возрос удельный вес США.

В период президентства Эйзенхауэра США понесли первые потери в Латинской Америке. В Гватемале правительство Х. Арбенса, пришедшее к власти в 1950 г., выдвинуло программу широкой национализации иностранной собственности. В мае 1954 г. правительство Арбенса закупило партию оружия у социалистической Чехословакии. Эйзенхауэр счел это достаточным основанием для указания ЦРУ устранить «левое» гватемальское правительство. В Гватемалу из Гондураса вторглись гватемальские оппозиционеры, поддержанные авиацией ЦРУ. Правительство Арбенса было свергнуто, его реформы отменялись. «Угроза коммунизма в Латинской Америке, – резюмировал президент США, – сильна, как никогда».

В апреле 1954 г., констатировав «потерю» КНР и «переход 450 миллионов людей под власть коммунистической диктатуры», Эйзенхауэр заявил, что, если этому процессу решительно не воспрепятствовать, в регионе сработает «эффект домино»: коммунисты подчинят себе Индокитай, Бирму, Таиланд, Индонезию. В конце 1940-х гг. Франция реорганизовала колониальное правление в Индокитае, провозгласив создание «независимого Вьетнама в составе французского Союза». В 1954 г. армия лидера коммунистов Хо Ши Мина нанесла сокрушительное поражение французам. В 1954 г. Женевская конференция по Индокитаю приняла решение о разделе Вьетнама на два государства – Северное, во главе которого встал Хо Ши Мин, и Южное во главе с императором Бао Даем. Лаос и Камбоджа были признаны независимыми государствами. Предполагалось, что в 1956 г. будут проведены свободные выборы с целью объединения Вьетнама в одно государство. Оказавшийся во главе Южного Вьетнама Нго Динь Дьем (Зьем), заменивший монархию на республику и утвердивший в ней свою диктатуру, стал действовать по сценарию, разработанному в США.

В начале 1952 г. власть в Египте взяла организация «Свободные офицеры» во главе с Г. А. Насером, политиком радикально националистических взглядов. Он поставил целью национализировать основные богатства страны, включая Суэцкий канал. Насер отклонил помощь Запада и стал демонстрировать ориентацию на СССР. В июле 1956 г. Насер издал декрет о национализации англо-французской компании Суэцкого канала. Великобритания, Франция и присоединившийся к ним Израиль в конце октября 1956 г. начали войну против Египта. В течение двух дней Израиль отнял у Египта сектор Газа и Синайский полуостров. В защиту Египта выступил СССР, потребовавший от Великобритании, Франции и Израиля прекратить агрессию и пригрозивший, в противном случае, использовать против агрессора силу. Неожиданно для мирового сообщества с осуждением агрессии Великобритании, Франции и Израиля выступили Соединенные Штаты. Они пригрозили Лондону и Парижу прекращением поставок американской нефти. США также способствовали вынесению вопроса об агрессии трех стран против Египта на рассмотрение Генеральной ассамблеи ООН (ГА ООН).

Соединенные Штаты подчеркивали идеалистический мотив: времена колониализма прошли, и пользоваться их принципами непозволительно. Подспудный мотив США состоял в том, что война, в которой на стороне Насера жестко выступила ядерная держава СССР, заключала в себе больше зла, нежели «плохой мир». Важным было то, что практически весь арабский мир оказался на стороне Египта. Поддержка Вашингтоном Великобритании, Франции и Израиля имела бы реальным следствием утрату тесных отношений с большинством арабских стран.

Развитие событий на Ближнем и Среднем Востоке, в Латинской Америке свидетельствовало о формировании в мире «третьей силы». Радикальные политики, приходившие к власти в этих странах, отражали чаяния широких народных масс, но не были связаны с коммунизмом и СССР. Страны «третьей силы» демонстрировали желание идти собственным независимым путем, а не упрочивать собою социалистическую или капиталистическую демократию. В 1955 г. они предприняли первую попытку самоорганизации. На международной конференции в индонезийском г. Бандунге собрались представители 25 стран из Азии и Африки. США и СССР приглашения на конференцию не получили; присутствовала группа влиятельных нейтральных стран во главе с Индией. Но были также страны как прозападной, так и прокоммунистической ориентации. Количественно преобладали государства прозападной ориентации, но в ряду прокоммунистических стран была КНР, которая вместе с нейтральной Индией по численности превосходила другие страны «третьей силы» вместе взятые. Все группы стран объединяло то, что они приобрели полную или реальную независимость после Второй мировой войны и еще не стали полноправными субъектами мировой политики.

Стержнем бандунгских решений являлась идея мирного сосуществования, высказанная индийским лидером Д. Неру. Известная как «Панча Шила», она включала пять принципов: 1) территориальная целостность и суверенитет государств; 2) ненападение и исключение войн как способов разрешения межгосударственных конфликтов; 3) невмешательство во внутренние дела государств; 4) взаимная выгода соглашений; 5) мирное сосуществование. Отрицая государственный гегемонизм любой страны, участники Бандунгской конференции подчеркивали роль коллективного наднационального органа в лице ООН при решении конфликтов. Главной ценностью для участников был не коммунизм и не капитализм, а антиимпериализм.

Внутренняя политика Трумэна и Демократической партии в глазах Республиканской партии представлялась «социализированной», подлежащей радикальному изменению. На президентских выборах 1952 г. республиканцы во главе со своим кандидатом Эйзенхауэром обещали, подобно У. Гардингу в 1920 г., вернуть страну к «нормальности». Главными направлениями «нормальной» экономической политики объявлялись отмена государственного присутствия в экономике, ликвидация бюджетного дефицита, последовательное и радикальное уменьшение налогов, восстановление традиционных основ свободного предпринимательства. Однако выполнить эти обещания правительство Эйзенхауэра смогло только отчасти. Придя к власти, оно без промедления существенно сократило налоги на корпорации, как и индивидуальный подоходный налог. Эйзенхауэр ликвидировал Реконструктивную финансовую корпорацию, которая со времен Нового курса с помощью льготных правительственных кредитов пыталась спасать «перспективные», но оказавшиеся в затруднительном положении частные компании. Но эти, как и некоторые другие реставрационные индивидуалистические меры, по их удельному весу в совокупной экономической политике Эйзенхауэра оказались меньше тех уступок, которые были сделаны наследию Ф. Д. Рузвельта – Г. Трумэна.

Вскоре после начала практической деятельности Эйзенхауэр должен был обратиться к политике, которую он сам определил как «средний путь» (middle way). Она означала восприятие тех механизмов и законов из наследия Нового и Справедливого курсов, которые доказали эффективность в стабилизации экономического развития. В 1953 г. республиканская администрация, следуя еще антиинфляционному принципу «дорогих денег», попытались ограничить доступ бизнеса к кредиту, но это имело следствием углубление начавшейся в том же году экономической рецессии. Правительство было вынуждено обратиться к тем же мерам, которые их предшественники использовали для оживления экономики и которые соответствовали уже принципу «дешевых», а не «дорогих» денег. Эйзенхауэр и его правительство прибегли к кейнсианским методам и во время экономической рецессии 1957–1958 гг. В результате бюджетный дефицит не только не сократился, но даже увеличился, достигнув в 1959 г. рекордной в послевоенный период величины в 12,8 млрд долл.

В 1956 г. правительство щедро профинансировало строительство автомобильных дорог, рассчитывая на самую широкую поддержку американцев, уже прочно превратившихся в нацию автомобилистов. Были выделены государственные средства на строительство современных дорог протяженностью 42,5 тыс. миль, при этом 90 % расходов приходилось на федеральное правительство и 10 % на местные власти. Правительство не забыло и об избирателях из нижнего класса. В 1954 г. была одобрена федеральная программа строительства в течение 4 лет социального жилья для бедных семей. Предполагалось построить 140 тыс. квартир. Кроме того, в интересах уже в первую очередь среднего класса федеральная жилищная программа предусматривала льготную ипотеку и иную поддержку для сотен тысяч семей.

Интересам простых американцев отвечало расширение в 1954 г. страховых выплат по безработице, как и повышение в 1956 г. минимального размера почасовой заработной платы с 75 центов до 1 долл. Страхование по безработице и пенсии по старости распространялись на миллионы новых американцев. Администрация Эйзенхауэра серьезно отошла от ортодоксии республиканцев, чего нельзя сказать о ее позиции в отношении профсоюзов. В 1959 г. с согласия президента был одобрен закон Лэндрема–Гриффина, который еще больше расширил государственный контроль над деятельностью профсоюзов.

Уже в период первого президентского срока Эйзенхауэра его отход от ортодоксии Республиканской партии оказался настолько серьезным, что в 1956 г. он заявил о своей приверженности «новому республиканизму». Правда, двумя годами позже, под напором консервативного крыла республиканцев, Эйзенхауэр согласился отказаться от нового понятия. Но практическая деятельность его администрации поспособствовала дальнейшему укоренению тех государственных механизмов воздействия на экономику, которые доказали эффективность в эпоху Ф. Д. Рузвельта и Г. Трумэна.

С теоретическим обоснованием идеологического обновления выступили три политических мыслителя – П. Вирек, Р. Кёрк и К. Росситер, – связанных с Республиканской партией. Общественное мнение все более усваивало логику Ф. Д. Рузвельта, отождествляя либерализм с реформаторством, а приверженность первоосновам с консерватизмом. Сторонникам первооснов пришлось придать консерватизму имидж истинно американской веры и включить его в фундаментальные цивилизационные ценности США. Эту задачу и попытались разрешить теоретически упомянутые выше мыслители. В своих трудах 1940–1950-х гг. они потребовали закрепить право гражданства за самим понятием консерватизм, указав при этом, что оно давно пользовалось уважением в Европе, особенно в Англии. Отстаивалось положение, что защита консерватизма в США не имела шансов на успех, если в основе его будет оставаться грубый индивидуализм. Старому индивидуалистическому кредо, возвеличивавшему «экономического человека», противопоставлялся консерватизм иного толка, который должен был взять под особую защиту непреходящие социальные ценности. Среди них чаще всего назывались такие как семья, религия, гражданское общество с его разнообразными социальными ячейками и интересами, образование, мораль. Американский консерватизм должен был объединить вокруг себя всех людей и классы, а не только «наиболее приспособленных» для конкурентной борьбы индивидуумов.

Американский консерватизм не должен был всецело замыкаться на заботе о «корнях». Требование возврата к прошлому, утверждал К. Росситер, характеризует реакционеров, а не консерваторов. Но изменение ради изменения также неприемлемо, оно должно осуществляться только тогда, когда ему нет альтернативы. Когда же такое изменение вызревает, консерваторы должны, безусловно, одобрить его, добавляя реформу к фундаментальным ценностям.

Основополагающим консервативным документом Соединенных Штатов была признана федеральная Конституция 1787 г. В этом можно усмотреть определенную иронию судьбы: ведь Основной закон США неизменно рассматривался большинством американцев как демократический и либеральный, а консервативным и охранительным его считали по преимуществу марксисты и «левые» радикалы. И вот теперь сами консерваторы назвали Конституцию страны охранительной, но вложили в это понятие, в отличие от марксистов и радикалов, не негативный, а глубоко положительный смысл. Оценивая Конституцию, доказывали они, необходимо исходить из того, какие ценности она охраняет и освящает. Ценности эти, утверждали консерваторы, по своей сути демократичны и либеральны, что обнаруживает очевидный парадокс американского консерватизма: в Америке он направлен на защиту классических либеральных ценностей.

В политической сфере консерваторы-ревизионисты превозносили ценности, обеспечивавшие социальный мир, преемственность и долговременность общественных связей. Разделение властей, система сдержек и противовесов, двухпалатная законодательная власть, представительная, а не прямая демократия, права и свободы личности, независимый суд, сильная президентская власть, баланс интересов федерации и штатов – утверждались консерваторами.

В 1950-е гг. понятие «консерватизм», как и само явление, приобрели в США респектабельность. Консерватизм стал официальным кредо Республиканской партии, представители которой впредь уже никогда не именовали себя либералами. Находившийся на посту президента страны в 1953–1961 гг. республиканец Д. Эйзенхауэр вошел в историю по преимуществу как политический прагматик, чуждый идеологических изысков. Он счел необходимым определить свою позицию как «динамичный консерватизм». Законченный вид доктрина «нового республиканизма» получила в книге ближайшего советника Эйзенхауэра А. Ларсена «Республиканец вглядывается в собственную партию», опубликованной в 1956 г. В Новом курсе времен Ф. Д. Рузвельта Ларсена не устраивал акцент на перераспределение национального дохода. Консервативно-реформистский же приоритет заключался в увеличении с помощью соответствующей социально-экономической политики государства размеров «национального пирога», что должно было автоматически привести к расширению в нем доли каждого социального слоя.

Консерваторам-ревизионистам противостояли ортодоксы, во главе которых в 1950-е гг. выступил Дж. Маккарти. В 1953–1954 гг. он подчинил себе национальный комитет Республиканской партии, равно как и ряд ключевых комитетов Конгресса США. Маккарти вошел в историю в связи с расследованиями «антиамериканской» деятельности в высших и средних эшелонах государственной власти США. Но маккартисты выступили также с резкой критикой социально-экономических мероприятий правительства Эйзенхауэра, а самому президенту наклеили ярлык «сознательного агента коммунистического заговора». Президент, по свидетельству одного из его помощников, испытывал к Маккарти «отвращение», но вступать с ним в открытый конфликт не решался, полагаясь на неизбежное «саморазрушение» маккартизма.

К концу 1954 г. изменилось соотношение сил в Республиканской партии, бывшей, по словам лидера демократов Э. Стивенсона, «наполовину маккартистской, наполовину эйзенхауэровской». Тогда, в декабре 1954 г., по инициативе самих республиканцев, осознавших, что деятельность Дж. Маккарти может нанести партии непоправимый ущерб, он был смещен с руководящего поста в сенате и лишен тем самым властных полномочий. На президентских выборах 1960 г. республиканцы выдвинули своим кандидатом Ричарда Никсона, бывшего в течение длительного периода своего рода мостом между партийными фракциями.

Лидер Демократической партии 1950-х гг. Э. Стивенсон выступал под флагом «конструктивной оппозиции» в отношении республиканцев и правительства Эйзенхауэра. Он делал упор на наличие фундаментального сходства между двумя главными партиями в США, выступал за либерально-консервативный консенсус в качестве основы американизма и неизменно подчеркивал лояльность в отношении «большого бизнеса». Среди ключевых понятий, которыми пользовался Стивенсон, особенно часто употреблялись два – демократический капитализм и смешанная экономика. Этими понятиями обозначалось тесное партнерство государства и корпораций, призванное обеспечить стабильное развитие Соединенных Штатов.

Социальное напряжение в послевоенной Америке в первую очередь создавалось межрасовым конфликтом. В соответствии с 14-й и 15-й поправками к федеральной Конституции чернокожим были предоставлены равные с белыми гражданские и политические права. Однако начиная с 1880-х гг. гражданские и политические права чернокожих на Юге были практически отменены. После окончания Второй мировой войны ситуация стала меняться. В значительной мере на это повлияло активное участие темнокожих американцев в боевых действиях армии США и их вклад в военную экономику страны. Несогласие с дальнейшим сохранением гражданского и политического бесправия темнокожих было воспринято частью белого истеблишмента. Огромную роль в начале демонтажа системы сегрегации сыграл Верховный суд США, после того как в 1953 г. его председателем стал Э. Уоррен. Известный до того как человек умеренных взглядов, он совершенно неожиданно для выдвинувшего его на эту должность президента США Д. Эйзенхауэра начал отстаивать демократический подход в отношении афроамериканцев, склонив на свою сторону большинство членов Верховного суда США. До Уоррена Верховный суд на протяжении шестидесяти лет начиная с конца XIX в. последовательно действовал вопреки 14-й и 15-й поправкам. Он утверждал все дискриминационные и сегрегационные законы, принимавшиеся в южных штатах. Уоррен, выступивший против этой консервативной позиции, предстал выдающимся историческим деятелем, доказавшим, что Верховный суд обладает собственной позицией в системе разделения властей и способен защищать и упрочивать демократию вопреки более могущественным ветвям государства.

В 1954 г. после рассмотрения жалобы темнокожего О. Брауна на запрет его дочери посещать школу для белых Верховный суд объявил сегрегацию в сфере образования антиконституционной. В 1955 г. темнокожая жительница г. Монтгомери (штат Алабама) Роза Паркс, войдя в автобус, заняла место, предназначенное для белых, и категорически отказалась уступать его. После вмешательства полиции Паркс была арестована и заключена в тюрьму. Узнав об этом, темнокожие жители Монтгомери стали бойкотировать городской транспорт, и бойкот продолжался более года. Он увенчался успехом. В ноябре 1956 г. Верховный суд США объявил сегрегацию на общественном транспорте противоречащей федеральной Конституции. Это был второй мощный удар по сегрегации (его вдохновительница Р. Паркс в 2000 г. была включена журналом «Тайм» в число ста самых выдающихся личностей ХХ столетия).

События в Монтгомери и их последствия стали поворотным моментом в движении темнокожих за гражданские и политические права, приобретшее массовый характер. Его возглавили новые организации. Первой явилась Южная конференция христианских лидеров (ЮКХЛ), созданная группой темнокожих священников во главе с Мартином Лютером Кингом-мл. В отличие от НАСПЦН, добивавшейся восстановления прав темнокожих посредством апелляций к властным институтам и общественности, М. Л. Кинг и его организация прибегли к тактике прямого действия, включившей массовые митинги, марши, забастовки протеста и т. д. При этом он неизменно придерживался позиции ненасильственных действий. Одним из его кумиров был М. Ганди, которому, по представлениям Кинга, удалось, опираясь на ненасильственные действия, добиться независимости Индии. Кинг был убежденным интеграционистом, верившим, что белая и черная расы смогут стать единой американской нацией.

Подавляющее большинство представителей южных штатов в Конгрессе США осудили как действия темнокожих, так и позицию Верховного суда США. В 1956 г. ими был обнародован Южный Манифест, в котором решения судебной ветви объявлялись «явным злоупотреблением» (clear abuse). Но благодаря позиции конгрессменов-северян решения Верховного суда все же были одобрены законодательной ветвью. В 1957 г. Конгресс США принял первый после эпохи Гражданской войны и Реконструкции закон о гражданских правах, декларировавший равноправие двух рас.

Решения Верховного суда 1954 и 1956 гг. застали президента Эйзенхауэра врасплох, и он не спешил определяться с собственной позицией. В 1957 г. в связи с событиями в г. Литтл Роке (штат Арканзас) ему все-таки пришлось действовать. Осенью того года, когда девять темнокожих школьников попытались войти в центральную городскую школу, в которой до того обучались только белые, путь им преградил губернатор штата, призвавший на помощь членов местной национальной гвардии. Эйзенхауэр, гарант федеральной Конституции, вынужден был вмешаться в конфликт. На защиту гарантированных ею прав темнокожих в Арканзас были посланы федеральные войска. Губернатор Арканзаса должен был уступить, но в следующем году проявил расизм, прибегнув к новому средству. Оно заключалось в прекращении финансирования тех школ, которые допустили совместное обучение белых и темнокожих. Арканзасский расистский пример восприняли власти других южных штатов.

В начале 1960 г. в южных штатах прокатилась волна «сидячих демонстраций» (sit-inns) темнокожих в сохранявшихся сегрегированных местах общественного пользования, в первую очередь пунктах общественного питания. Первую такую демонстрацию провели четверо чернокожих студентов в закусочной для белых универсального магазина в г. Гринсборо (штат Северная Каролина). Их примеру последовали темнокожие жители многих других штатов, парализовавшие работу сотен заведений общественного питания.

На волне этого массового протеста возникла еще одна влиятельная организация движения темнокожих – Студенческий координационный комитет ненасильственных действий (СККНД). Его тактика во многом совпадала с тактикой организации М. Л. Кинга, но состав участников был более молодым, состоявшим по преимуществу из студентов, причем не только чернокожих, но и белых.