здесь мы определяем глобальные коммуникационные тренды
Гонка за ядро
ПОЧЕМУ США И КИТАЙ ЗНАЧИТЕЛЬНО ОПЕРЕЖАЮТ ЕВРОПУ В КЛЮЧЕВЫХ ТЕХНОЛОГИЯХ
Сегодня влияние государств измеряется уже не военными парадами, а числом прорывных патентов – в ИИ, квантовых разработках и производстве чипов. Именно здесь решается, кто будет диктовать повестку, и не только в экономике. За этим внимательно следят аналитики из Bruegel – одного из самых авторитетных европейских мозговых центров, работающего в Брюсселе. Их вывод ясен: Америка пока лидер, но Китай быстро нагоняет, заливая свои ключевые сектора миллиардами. А вот Европа рискует остаться в роли наблюдателя – с сильной наукой, но без темпа.
ЛИДЕРЫ НА СТАРТЕ. И КТО УЖЕ ВЫРВАЛСЯ ВПЕРЁД
Если представить борьбу за технологическое первенство как легкоатлетический забег, США сейчас уверенно вырвались вперед. Особенно в квантовых технологиях, где именно американские компании чаще всего становятся авторами тех самых патентов, которые меняют правила игры. По данным исследования Bruegel, это не просто новинки, а по-настоящему прорывные разработки, за которыми стоит мощная наука и не менее мощная промышленность.
Но в спину Америке дышит Китай. И делает это не в теории, а в полевых условиях. Особенно заметен этот скачок в производстве полупроводников, в которое Пекин уже вложил более 90 миллиардов долларов в виде прямых субсидий. Китайская стратегия – это не просто разрабатывать, а быстро внедрять.
А вот Европа... Европа остаётся в этой гонке позади всех. Потенциал у неё, безусловно, есть, особенно в таких нишах, как квантовая фотоника. Но если судить по количеству действительно новаторских патентов в ИИ и микроэлектронике, континент пока выступает скорее как наблюдатель, чем как участник. Несмотря на высокий уровень базовой науки, большинство достижений так и остаются внутри лабораторий или университетов, не доходя до стадии масштабного внедрения.
ЕВРОПА УМЕЕТ ИЗОБРЕТАТЬ, НО НЕ УМЕЕТ ВНЕДРЯТЬ
Проблема у Европы не в мозгах (с этим как раз всё в порядке). Научные центры, университеты, исследования – всё на месте, и по многим направлениям Старый Свет даёт фору остальным. Но вот дальше начинается букс. Из лаборатории – в производство, из теории – в продукт, из патента – в контракт. Тут Европа начинает терять темп, а вместе с ним и шанс остаться в большой технологической повестке.
Аналитики Bruegel отмечают: европейским компаниям в среднем требуется около года, чтобы воспроизвести технологическую новинку, уже запущенную в США, Китае или даже... в другой стране ЕС. Китай справляется менее чем за полгода, и это несмотря на все санкции и запреты. Америка, в свою очередь, тоже не тормозит – подхватывает чужие идеи быстро, иногда быстрее, чем они успевают устареть.
Почему же Европа так медлительна? Ответ – в устройстве самого континента. Каждый рынок со своими правилами, каждый регулятор со своими приоритетами. Нет единого поля, нет единой скорости. Учёные с бизнесом говорят на разных языках, и не только фигурально. Бюрократия, согласования, проверки, конкурсы – всё это накладывается на главную проблему – масштаб. Европейские компании просто меньше. А значит, и рисковать не могут, и инвестировать в развитие, как гиганты из Китая или США, тоже.
В итоге Европа не отстаёт в изобретательстве, но тормозит на этапе коммерциализации. И это уже не техническая сложность, а стратегический провал. Потому что, если твои лучшие идеи никто не успевает воплотить, их очень скоро воплотит кто-то другой.
ПОЧЕМУ США ЗАКРЫВАЮТ ТЕХНОЛОГИЧЕСКУЮ ДВЕРЬ ПЕРЕД КИТАЕМ
В технологической гонке XXI века Соединённые Штаты играют не только на опережение, но и в оборону. Чтобы замедлить развитие стратегических отраслей в Китае, Вашингтон за последние годы выстроил целую систему экспортного контроля, где ограничения стали инструментом внешней политики. В центре этой системы – Export Administration Regulations (EAR), набор правил, регулирующий экспорт и реэкспорт технологий двойного назначения. За их соблюдением следит Бюро промышленности и безопасности (BIS) при Министерстве торговли США.
Кроме того, BIS выстроила целую экосистему «чёрных списков»: Entity List, Unverified List, Consolidated Screening List. Попадание туда для китайской компании означает, что американская сторона сочтет сотрудничество с ней слишком рискованным, а значит, потребуется специальная лицензия (если она вообще будет выдана). Самые жёсткие правила касаются высокочувствительных технологий: ИИ, квантовых систем и передовых чипов, в том числе тех, что могут использоваться в военных целях. Для поставок таких компонентов в Китай требуется End-User Statement от Министерства коммерции КНР и соответствующий код классификации ECCN, определяющий, насколько экспортируемый товар «чувствителен».
И всё же Китай не сдаётся. Несмотря на высокий уровень ограничений, Пекин активно наращивает внутренние компетенции, компенсируя недоступность западных технологий ростом собственных разработок и локализацией производства.
ЕВРОПА: ИДЕИ ЕСТЬ, МАСШТАБА НЕТ
Если Китай идёт через барьеры, то Европа – через разногласия. Масштаб – вот чего не хватает Старому Свету. Bruegel указывает: чтобы догнать конкурентов, Евросоюз должен не только изобретать, но и ускорять внутренние процессы.
В числе предложенных шагов – создание общеевропейских технологических «песочниц», где стартапы и исследовательские группы смогут быстрее лицензировать патенты и делиться решениями через границы. Грантовая программа Horizon Europe должна сместить фокус в сторону прикладных R&D, особенно в таких масштабируемых направлениях, как производство полупроводников.
Государственные закупки, считают в Bruegel, могут стать мощным драйвером. Если государство выступит в роли первого платежеспособного заказчика, это даст технологии второе дыхание: они начнут работать не на бумаге, а в реальности.
И наконец, военные бюджеты. Европа уже увеличивает оборонные расходы, и эти средства вполне могут служить точкой входа для технологий двойного назначения – от ИИ в разведке до квантовой навигации в дронах. Учитывая, что более €100 млрд уже инвестированы в оборону, а до 2027 года эта сумма вырастет еще, речь идет не о гипотетических вложениях, а о реальном ресурсе для технологического рывка.
ДВА ГЛАВНЫХ УРОКА ОТ КИТАЯ И США
Из всех выводов, сделанных в исследовании Bruegel, два звучат особенно отчётливо – как предупреждение, с которым Европа сталкивается не впервые, но от которого по-прежнему отмахивается.
Первый урок: масштаб решает всё. Китай, обладая централизованной политической системой и рынком в 1,4 миллиарда потребителей, способен выстраивать вертикально интегрированные цепочки – от университетской лаборатории до промышленного конвейера. Это позволяет не только ускорять цикл разработки, но и моментально масштабировать успешные технологии. Европа, напротив, разбита на множество национальных сегментов, каждый со своими регуляциями, приоритетами и языковыми барьерами. Вместо единой экосистемы – мозаика, где даже внутреннее сотрудничество между странами – членами ЕС занимает месяцы и годы.
Второй урок: инновация без коммерциализации не имеет смысла. Китай не просто финансирует фундаментальную науку, он умеет превращать её в продукты. Здесь работает прочная связка между университетами, бизнесом и государством. Пример: патент в области обработки изображений быстро становится основой для нового ИИ-продукта, который тут же получает доступ к колоссальному внутреннему рынку и – при необходимости – к госзаказу. Такая модель создаёт замкнутый контур, в котором каждая новая разработка усиливает предыдущие.
Европа, как подчеркивают аналитики Bruegel, обладает достаточным интеллектуальным капиталом. Но без политической воли и институционального рывка – объединения усилий и создания по-настоящему единого рынка технологических инноваций – она так и останется наблюдателем в технологической гонке, а не её участником.
ВЫХОД ЕСТЬ, НО ПО ВСТРЕЧНОЙ
Гонка за технологии – это не просто соревнование в патентах. Это борьба за то, кто будет диктовать правила в экономике, обороне, культуре и даже в том, как устроена повседневная жизнь. Сегодня Китай уже не догоняющий, а наступающий. Он строит свои экосистемы ИИ, вкладывает миллиарды в чипы и квантовые технологии. И делает это в рамках стратегии, где нет лишних движений.
США, напротив, действуют как крепость: закрываются от конкурентов экспортными барьерами, усиливают внутреннюю инфраструктуру и через право на интеллектуальную собственность продолжают контролировать глобальные потоки идей.
И в этом весь парадокс: ЕС обладает всеми компонентами технологического суверенитета, но пока не собирает их в работающую систему.
Европе не нужно догонять ни Китай, ни США. Ей нужно перестать оглядываться и начать строить собственную модель, связанную, масштабируемую, идущую от науки к производству, от университетов к контрактам.
Потому что в этой гонке нельзя быть просто зрителем. Кто не изобретает, тот живёт по чужим чертежам.
Александра Головина
Иллюстрация: «За рубежом», Midjourney
ЛИДЕРЫ НА СТАРТЕ. И КТО УЖЕ ВЫРВАЛСЯ ВПЕРЁД
Если представить борьбу за технологическое первенство как легкоатлетический забег, США сейчас уверенно вырвались вперед. Особенно в квантовых технологиях, где именно американские компании чаще всего становятся авторами тех самых патентов, которые меняют правила игры. По данным исследования Bruegel, это не просто новинки, а по-настоящему прорывные разработки, за которыми стоит мощная наука и не менее мощная промышленность.
Но в спину Америке дышит Китай. И делает это не в теории, а в полевых условиях. Особенно заметен этот скачок в производстве полупроводников, в которое Пекин уже вложил более 90 миллиардов долларов в виде прямых субсидий. Китайская стратегия – это не просто разрабатывать, а быстро внедрять.
Так, стартапы в сфере ИИ, занимающиеся обработкой изображений и видео – ключевыми технологиями для беспилотников и систем наблюдения, – используют огромные объемы локальных данных, чтобы ускорить коммерциализацию изобретений. Компании вроде ByteDance превращают патенты в продукты с редкой по меркам Европы скоростью, создавая тем самым цикл от идеи до нового прорыва – и снова до рынка.
А вот Европа... Европа остаётся в этой гонке позади всех. Потенциал у неё, безусловно, есть, особенно в таких нишах, как квантовая фотоника. Но если судить по количеству действительно новаторских патентов в ИИ и микроэлектронике, континент пока выступает скорее как наблюдатель, чем как участник. Несмотря на высокий уровень базовой науки, большинство достижений так и остаются внутри лабораторий или университетов, не доходя до стадии масштабного внедрения.
ЕВРОПА УМЕЕТ ИЗОБРЕТАТЬ, НО НЕ УМЕЕТ ВНЕДРЯТЬ
Проблема у Европы не в мозгах (с этим как раз всё в порядке). Научные центры, университеты, исследования – всё на месте, и по многим направлениям Старый Свет даёт фору остальным. Но вот дальше начинается букс. Из лаборатории – в производство, из теории – в продукт, из патента – в контракт. Тут Европа начинает терять темп, а вместе с ним и шанс остаться в большой технологической повестке.
Аналитики Bruegel отмечают: европейским компаниям в среднем требуется около года, чтобы воспроизвести технологическую новинку, уже запущенную в США, Китае или даже... в другой стране ЕС. Китай справляется менее чем за полгода, и это несмотря на все санкции и запреты. Америка, в свою очередь, тоже не тормозит – подхватывает чужие идеи быстро, иногда быстрее, чем они успевают устареть.
Почему же Европа так медлительна? Ответ – в устройстве самого континента. Каждый рынок со своими правилами, каждый регулятор со своими приоритетами. Нет единого поля, нет единой скорости. Учёные с бизнесом говорят на разных языках, и не только фигурально. Бюрократия, согласования, проверки, конкурсы – всё это накладывается на главную проблему – масштаб. Европейские компании просто меньше. А значит, и рисковать не могут, и инвестировать в развитие, как гиганты из Китая или США, тоже.
В итоге Европа не отстаёт в изобретательстве, но тормозит на этапе коммерциализации. И это уже не техническая сложность, а стратегический провал. Потому что, если твои лучшие идеи никто не успевает воплотить, их очень скоро воплотит кто-то другой.
ПОЧЕМУ США ЗАКРЫВАЮТ ТЕХНОЛОГИЧЕСКУЮ ДВЕРЬ ПЕРЕД КИТАЕМ
В технологической гонке XXI века Соединённые Штаты играют не только на опережение, но и в оборону. Чтобы замедлить развитие стратегических отраслей в Китае, Вашингтон за последние годы выстроил целую систему экспортного контроля, где ограничения стали инструментом внешней политики. В центре этой системы – Export Administration Regulations (EAR), набор правил, регулирующий экспорт и реэкспорт технологий двойного назначения. За их соблюдением следит Бюро промышленности и безопасности (BIS) при Министерстве торговли США.
Контроль здесь начинается ещё до самой поставки. Американские компании, желающие экспортировать технологии в КНР, проходят так называемые проверки конечного пользователя (End-Use Checks), причём как до, так и после отгрузки. Это может быть Pre-License Check (PLC) перед выдачей лицензии или Post-Shipment Verification (PSV) после поставки – в любом случае каждый шаг рассматривают как под микроскопом.
Кроме того, BIS выстроила целую экосистему «чёрных списков»: Entity List, Unverified List, Consolidated Screening List. Попадание туда для китайской компании означает, что американская сторона сочтет сотрудничество с ней слишком рискованным, а значит, потребуется специальная лицензия (если она вообще будет выдана). Самые жёсткие правила касаются высокочувствительных технологий: ИИ, квантовых систем и передовых чипов, в том числе тех, что могут использоваться в военных целях. Для поставок таких компонентов в Китай требуется End-User Statement от Министерства коммерции КНР и соответствующий код классификации ECCN, определяющий, насколько экспортируемый товар «чувствителен».
И всё же Китай не сдаётся. Несмотря на высокий уровень ограничений, Пекин активно наращивает внутренние компетенции, компенсируя недоступность западных технологий ростом собственных разработок и локализацией производства.
ЕВРОПА: ИДЕИ ЕСТЬ, МАСШТАБА НЕТ
Если Китай идёт через барьеры, то Европа – через разногласия. Масштаб – вот чего не хватает Старому Свету. Bruegel указывает: чтобы догнать конкурентов, Евросоюз должен не только изобретать, но и ускорять внутренние процессы.
В числе предложенных шагов – создание общеевропейских технологических «песочниц», где стартапы и исследовательские группы смогут быстрее лицензировать патенты и делиться решениями через границы. Грантовая программа Horizon Europe должна сместить фокус в сторону прикладных R&D, особенно в таких масштабируемых направлениях, как производство полупроводников.
Государственные закупки, считают в Bruegel, могут стать мощным драйвером. Если государство выступит в роли первого платежеспособного заказчика, это даст технологии второе дыхание: они начнут работать не на бумаге, а в реальности.
Для координации усилий предлагается создать Обсерваторию критических технологий – специальную структуру на уровне ЕС, которая будет отслеживать мировые патентные тренды и подсказывать, какие наработки стоит внедрять в первую очередь.
И наконец, военные бюджеты. Европа уже увеличивает оборонные расходы, и эти средства вполне могут служить точкой входа для технологий двойного назначения – от ИИ в разведке до квантовой навигации в дронах. Учитывая, что более €100 млрд уже инвестированы в оборону, а до 2027 года эта сумма вырастет еще, речь идет не о гипотетических вложениях, а о реальном ресурсе для технологического рывка.
ДВА ГЛАВНЫХ УРОКА ОТ КИТАЯ И США
Из всех выводов, сделанных в исследовании Bruegel, два звучат особенно отчётливо – как предупреждение, с которым Европа сталкивается не впервые, но от которого по-прежнему отмахивается.
Первый урок: масштаб решает всё. Китай, обладая централизованной политической системой и рынком в 1,4 миллиарда потребителей, способен выстраивать вертикально интегрированные цепочки – от университетской лаборатории до промышленного конвейера. Это позволяет не только ускорять цикл разработки, но и моментально масштабировать успешные технологии. Европа, напротив, разбита на множество национальных сегментов, каждый со своими регуляциями, приоритетами и языковыми барьерами. Вместо единой экосистемы – мозаика, где даже внутреннее сотрудничество между странами – членами ЕС занимает месяцы и годы.
Второй урок: инновация без коммерциализации не имеет смысла. Китай не просто финансирует фундаментальную науку, он умеет превращать её в продукты. Здесь работает прочная связка между университетами, бизнесом и государством. Пример: патент в области обработки изображений быстро становится основой для нового ИИ-продукта, который тут же получает доступ к колоссальному внутреннему рынку и – при необходимости – к госзаказу. Такая модель создаёт замкнутый контур, в котором каждая новая разработка усиливает предыдущие.
Европа, как подчеркивают аналитики Bruegel, обладает достаточным интеллектуальным капиталом. Но без политической воли и институционального рывка – объединения усилий и создания по-настоящему единого рынка технологических инноваций – она так и останется наблюдателем в технологической гонке, а не её участником.
ВЫХОД ЕСТЬ, НО ПО ВСТРЕЧНОЙ
Гонка за технологии – это не просто соревнование в патентах. Это борьба за то, кто будет диктовать правила в экономике, обороне, культуре и даже в том, как устроена повседневная жизнь. Сегодня Китай уже не догоняющий, а наступающий. Он строит свои экосистемы ИИ, вкладывает миллиарды в чипы и квантовые технологии. И делает это в рамках стратегии, где нет лишних движений.
США, напротив, действуют как крепость: закрываются от конкурентов экспортными барьерами, усиливают внутреннюю инфраструктуру и через право на интеллектуальную собственность продолжают контролировать глобальные потоки идей.
А Европа – при всех своих институтах, программах, фондах и исследованиях – до сих пор не определилась, кем она хочет быть. В ней есть наука, но нет масштаба. Есть деньги, но нет единства. Есть идеи, но нет скоростей.
И в этом весь парадокс: ЕС обладает всеми компонентами технологического суверенитета, но пока не собирает их в работающую систему.
Европе не нужно догонять ни Китай, ни США. Ей нужно перестать оглядываться и начать строить собственную модель, связанную, масштабируемую, идущую от науки к производству, от университетов к контрактам.
Потому что в этой гонке нельзя быть просто зрителем. Кто не изобретает, тот живёт по чужим чертежам.
Александра Головина
Иллюстрация: «За рубежом», Midjourney
09.07.2025
Важное
Правительство Португалии стремится снизить зависимость от туризма и привлекает в страну крупные IT-компании.
07.11.2025 17:00:00
Новая Зеландия перезапускает свою внешнюю политику, делая ставку на безопасность и процветание через торговлю с АСЕАН.
07.11.2025 14:00:00
Другие Статьи
Анатомия звука Трента Резнора или почему Nine Inch Nails одинаково полюбились массам и эстетам.
От строительства школ и мечетей до военных баз и ЧВК – как Турция тихо, но уверенно наращивает своё влияние в Африке, отодвигая других мировых игроков.
Выборы в Нью-Йорке завершились триумфом политика-новичка. Иммигрант, мусульманин и социалист – новый мэр города олицетворяет три «табу» американской политики и знаменует раскол в Демпартии.
Впервые за 500 лет существования Церкви Англии её духовным лидером стала женщина – епископ Лондона Сара Маллали, что вызвало раскол в глобальном англиканском сообществе.