Помощь для ангелов

Установленный в 1879 году в южной части хоров Солсберийского собора, витраж Эдварда Бёрн-Джонса (1833–1898) уже изначально был почти скрыт от глаз массивным полихромным каменным надгробием Томаса Момпессона XVII века. А теперь этот витраж, изготовленный в мастерской Уильяма Морриса, и вовсе временно демонтирован для проведения реставрационно-консервационных работ.

В ходе восстановления, которое, как ожидается, обойдется в £120 тыс., произведение очистят от скопившейся грязи, вернут утраты красочного слоя и нанесут на поверхность защитное остекление. По словам Сэма Келли, главного стекольщика и реставратора собора, работы продлятся два года, после их завершения безопасность витража будет обеспечена на ближайшие 200 лет.

«Первоначально мы полагали, что он просто невероятно грязный (и так оно и есть), но, увидев его с расстояния меньше 5 м, обнаружили, что некоторые детали утрачены, — говорит Келли. — Мы уже знали о проблеме просачивания воды, так что было необходимо что-то с этим делать».

Витраж был создан в память о капитане королевской артиллерии Джордже Эйре Таунсенде по заказу его родных и, вероятно, задумывался как часть более внушительного проекта. Это один из ярчайших примеров возрождения в Британии XIX века витражного мастерства, важным стимулом для которого стала мода на подобные мемориальные изображения.

По данным историка Питера Кормака, «в первое десятилетие работы от двух третей до трех четвертей оборота» мастерской Morris, Marshall, Faulkner & Company (впоследствии переименованной в Morris & Co), открывшейся в 1861 году, приходилось на производство витражей. И хотя искусство рисовальщика Бёрн-Джонса и внимание Морриса к цвету и дизайну ценились очень высоко, Morris & Co выделяло из общего ряда в первую очередь качество самого стекла. Качество это, впрочем, варьируется — и не только от витража к витражу, но и в разных частях одного произведения. Проблемы, обнаруженные у витража Солсберийского собора, во многом связаны именно с этим.

Стекольное производство Уильяма Морриса по своим технологиям было очень близко к практикам, принятым в средневековых мастерских, где каждая задача поручалась отдельному работнику. Изображение наносили самые лучшие художники, но технология обжига стекла в данном случае была нарушена, и в результате краска так и осталась на поверхности в виде порошка. Впоследствии он смывался из-за конденсации, которая создавала серьезные проблемы вплоть до 1960-х годов, когда в соборе установили отопление. К тому же на отдельных участках стекло было неаккуратно порезано и плохо перекрыто свинцовыми перемычками, из-за чего цемент со временем вымылся, открыв дорогу протечкам.

Отсутствие струн на арфе одного из ангелов тоже может свидетельствовать о том, что мастерская работала на пределе своих возможностей. На этом участке нет никаких следов утраченной краски. Существует вероятность, что струны исчезли в ходе какой-то прежней реставрации, но, допускает Келли, «не исключено, что эту часть просто не расписали и слишком торопились, чтобы переделывать ее».

Angeli Laudantes стали популярной композицией на гобеленах, а в Музее Фицуильяма хранятся два подробных рисунка Angeli Ministrantes и Angeli Laudantes, выполненные цветными мелками. Не исключено, что эти рисунки — вероятно, авторства Бёрн-Джонса — и легли в основу картонов для витража в Солсбери.

Еще одним ориентиром для реставраторов служит сравнение с другими, правильно обожженными витражами Эдварда Бёрн-Джонса. Композиции из Солсбери использовались, в частности, для витражей в доме австралийского магната Джорджа Маккалока — оттуда до нас дошла одна хорошо сохранившаяся панель.

Таким образом, в распоряжении Келли и его команды есть источники, к которым они смогут обратиться, когда перейдут к прорисовке линий на лицах, волосах, драпировках и крыльях. Они нанесут рисунок на бесцветные стекла, которые затем наложат на оригинал, чтобы реставрация была полностью обратимой и неинвазивной. Поскольку линии на листве по большей части в хорошем состоянии, их постараются оставить в оригинальных перемычках, но при этом весь витраж поместят под слой стекла, что, по словам Сэма Келли, «создаст наиболее близкую к музейной среду, которой можно добиться только при условии, что витраж остается на месте». Такой обработке уже подвергли все средневековые витражи собора — остались только ангелы Бёрн-Джонса.