Советско-китайские отношения в 1924–1931 гг.

Первое заседание нового Правления КВЖД состоялось 3 октября 1924 г., на нем было принято решение уволить Б. В. Остроумова и назначить новым управляющим гражданина СССР А. Н. Иванова. В дальнейшем КВЖД, отказавшись от услуг частных агентов, развернула и укрепила сеть собственных агентств; установила новые тарифы; наладила прямое европейско-азиатское сообщение. Реорганизация благоприятно сказалась на коммерческой деятельности КВЖД, дорога на некоторое время из убыточной стала прибыльной, повысилась ее конкурентоспособность на рынке транспортных услуг региона.

КВЖД вновь стала совместным русско-китайским предприятием, что немедленно привело к росту противоречий и появлению новых конфликтных ситуаций. 9 апреля 1925 г. советский управляющий КВЖД А. Н. Иванов издал приказ об увольнении с 1 июня с дороги всех, кто не имел советского или китайского гражданства. Китайские члены Правления КВЖД выступили против этого решения, наносившего удар не только по русским эмигрантам, но и по коммерческим интересам предприятия. Председатель Правления КВЖД Бао Гуйцин 19 мая отменил приказ. Китайские власти установили ускоренную процедуру принятия русскими китайского гражданства, но 11 апреля полпред Л. М. Карахан высказал на это протест.

В мае 1925 г. бывший начальник и военный комиссар Разведотдела Штаба РККА, ставший генеральным консулом СССР в Харбине, А. Я. Зейбот (Грандт) писал в Москву, что в связи с конфликтом нужно: «1) показать этой продажной сволочи, что мы шутить с собой не позволим и на военные угрозы ответим придвижением нескольких полков и броневиков к границе; 2) если бы они посмели арестовать Иванова — занять нашими войсками КВЖД…». Однако руководство Красной Армии не поддержало желание советского дипломата запустить в действие вооруженные силы, так как «фактическое положение вещей на Дальнем Востоке (политическое настроение крестьянства, малочисленность наших войск, предстоящая мобилизация) ни в коем случае не допускает агрессивной политики в отношении Китая».

Глава внешнеполитического ведомства Г. В. Чичерин так оценил ситуацию: «Приказ ген. Бао был незаконным. Но приказ т. Иванова был также незаконным… Надо выказывать должное внимание китайским членам правления» 2. Урегулировали этот конфликт генконсул А. И. Грандт и харбинский дипломатический комиссар Цай Юньшэн: 4 июня 1925 г. ими было подписано соглашение об увольнении лиц с КВЖД лиц без советского или китайского гражданства. Через несколько дней китайское правительство отозвало Бао Гуйцина с поста председателя Правления КВЖД. В 1925 г. состоялся судебный процесс, проведенный китайскими властями под давлением СССР над частью бывшего русского руководства КВЖД. Но указом Чжан Цзолиня дело было прекращено, а подсудимые амнистированы.

В числе первых оказалась проблема русского судоходства на Сунгари. В январе 1925 г. китайские власти захватили принадлежавшую КВЖД пристань на КВЖД, собранная для решения конфликта комиссия так и не закончила свою работу. 31 августа 1926 г. китайские власти изъяли из собственности КВЖД сунгарийскую речную флотилию, передав ее в ведение морского штаба военного флота Чжан Цзолиня. В числе проблем, осложнявших советско-китайские отношения в середине 1920-х гг. на КВЖД, стал запрет китайских властей на использование здесь советских бумажных денег.

В начале 1926 г. в советско-китайских отношениях на КВЖД произошел конфликт еще большего масштаба. Началу конфликта положил приказ А. Н. Иванова от 1 декабря 1925 г., запрещавший бесплатно использовать дорогу для военных перевозок. Приказ этот был издан по указанию из Москвы в то время, когда Чжан Цзолинь отдал распоряжение о срочной переброске расквартированных в Хэйлунцзяне воинских частей на юг для подавления мятежа. Мятеж был подавлен, но конфликт, наоборот, обострился. 16 января 1926 г. китайские войска захватили поезд на станции Куаньчэнцзы и стали самостоятельно осуществлять военные перевозки. 21 января А. Н. Иванов издал приказ о прекращении движения по железной дороге между Харбином и Куаньчэнцзы, а губернское бюро ВКП(б) в Харбине приняло решение готовить всеобщую забастовку на КВЖД. Во второй половине дня 22 января 1926 г. по приказу Чжан Хуаньсяна А. Н. Иванов был арестован, а на следующий день были закрыты профсоюзы.

Советская сторона провела военную демонстрацию, но отказалась от применения силы. В протоколе заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 21 января 1926 г. было записано: «Поручить НКИД ограничиться применением для защиты интересов СССР на КВЖД мер дипломатического характера». Через несколько дней советское руководство приняло решение: «Считать, что состояние “ультиматума” после освобождения т. Иванова прекратилось… Сосредоточение войск на границе, согласно распоряжению, сделанному РВСР, пока не приостанавливать. Обязать т. Ворошилова возложить на Фельдмана и Грязнова личную ответственность за принятие мер к предотвращению вооруженных конфликтов и незаконных действий на границе». 28 января 1926 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение начать отвод советских войск от границы с Маньчжурией. В письме Г. В. Чичерина от 19 февраля 1926 г. было сказано: «Конфликт на КВЖД для данного момента приблизительно кончился».

Руководство СССР в 1926 г. признало часть вины за конфликт и сменило своего управляющего. И. В. Сталин поставил вопрос о борьбе с русским шовинизмом на КВЖД, потребовал «напомнить рабочим и служащим КВЖД, что хозяином в Маньчжурии является китайский народ». И уже 18 марта 1926 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение: «Провести чистку на КВЖД с устранением всех тех ответственных работников, которые скомпрометировали себя великодержавностью и шовинизмом».

Интересной представляется позиция гоминьдановских лидеров по поводу конфликта 1926 г. на КВЖД. Находившийся в Москве один из лидеров Гоминьдана Ху Ханьминь не был против введения советских войск в Маньчжурию, отмечая: «Даже если СССР твердо решил не доводить дело до войны, то он не должен ни в коем случае отступать». И в дальнейшем Ху Ханьминь в беседах с советскими лидерами говорил о целесообразности ввода Красной Армии в Маньчжурию для разгрома Чжан Цзолиня.

В Обращении ЦИК КПК к членам Гоминьдана в связи с годовщиной со дня смерти Сунь Ятсена от 12 марта 1926 г. говорилось:

«Спор о КВЖД — явление временное, что убедительно разъяснили Радек и Троцкий. Причины того, почему сохраняется такое положение в отношениях к КВЖД, совершенно очевидны. Если сегодня все права управления КВЖД передать Чжан Цзолиню, то завтра они попадут в руки Японии или будут переданы другой империалистической державе».

Именно конфликт на КВЖД вынудил Политбюро ЦК ВКП(б) пойти на создание специальной комиссии по разработке новой политики страны на Дальнем Востоке. Сформированную 18 марта 1926 г. комиссию возглавил Л. Д. Троцкий, в ее состав вошли главы силовых и внешнеполитического ведомств страны. Принятые руководством СССР рекомендации были направлены на «укрепление мирных, взаимовыгодных отношений СССР с Японией, Маньчжурией и Китаем».

Накопившиеся противоречия вокруг КВЖД попытались решить на советско-мукденских переговорах. В мае 1926 г. советская сторона искала компромиссы, в утвержденной Политбюро директиве говорилось: «…считать возможным предоставление Чжан Цзолиню пяти миллионов рублей из частной прибыли КВЖД, причитающейся Китаю, при отсутствии возражений со стороны пекинского правительства. Удовлетворение требований Чжан Цзолиня о предоставлении ему вторых пяти миллионов рублей из прибыли КВЖД признать невозможным».

Но поиски компромиссов встречали непреодолимые трудности. Чжан Цзолинь потребовал передать его властям речную флотилию КВЖД, подчинить все школы китайскому Департаменту народного просвещения. И вскоре это было сделано в одностороннем порядке. 31 августа 1926 г. Г. В. Чичерин направил советским полпредам телеграмму, в которой, в частности, говорилось: «Чжан Цзолинь начал кампанию постепенного вытеснения нас с КВЖД».

Летом 1926 г. в Москве были подняты вопросы о необходимости избавления от КВЖД. В одном из докладов на Китайской комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) прозвучало: «…возникает вопрос о борьбе с капитулянтскими идеями, которые возникли в Москве у отдельных товарищей за последнее время и которые сводятся к предложениям о немедленной и безоговорочной передаче КВЖД Чжан Цзолиню, чтобы таким путем избавиться в дальнейшем от конфликтов…». И даже председатель Китайской комиссии Л. Д. Троцкий предлагал «сделать официальное заявление о готовности СССР передать КВЖД народному правительству Китая». Но советское руководство решило усилить «политическую работу в Маньчжурии среди русских и китайских рабочих в целях упрочения нашего влияния на КВЖД». В начале 1927 г. Политбюро вынуждено было опять потребовать «решительно бороться со всякими эвакуационными настроениями на КВЖД».

Обострение ситуации в Маньчжурии оказывало прямое влияние на отношение к китайцам в российском приграничье. Вес- ной 1927 г. полномочный представитель ОГПУ ДВК предлагал: «1) Закрыть имеющиеся в ДВК китайские организации, как то общества купеческие и религиозные; 2) Изолировать наши госучреждения от проникновения китайцев, применяя увольнения китайских служащих в них».

В середине июля 1927 г. советские газеты вышли с передовицей «Разбойничий налет Чжан Цзолина. Империалисты науськивают Чжан Цзолина захватить Китайско-Восточную жел. дорогу. Разбойник действует: по его приказу объявлен поход на профсоюзы». В одном из сообщений говорилось: «Харбин. Вчера главное полицейское управление объявило о прекращении деятельности Совета Профсоюзов в полосе отчуждения КВЖД. Здание Совета занято полицией. Председатель Совета и четыре секретаря отказавшиеся прекратить работу… временно задержаны».

В течение 1927–1928 гг. ситуация на КВЖД была сложной, но стабильной. В августе 1927 г. сторонам удалось достичь некоторых договоренностей, но решить основные вопросы не получилось. Как пишут исследователи, «в августе были подписаны договоренности по двум частным вопросам — о раздельном хранении доходов дороги и пользовании телефонной станцией КВЖД, но перспектива всеобщего соглашения стала еще более неопределенной… переговоры Лашевича в Харбине не дали результатов. Спорные вопросы управления КВЖД продолжали оставаться нерешенными».

Китайские власти предпринимали некоторые шаги, направленные на ограничение советского влияния в регионе. В декабре 1928 г. начался новый виток обострения советско-китайских отношений на КВЖД. 22 декабря 1928 г. отряд харбинской полиции занял помещение телефонной станции КВЖД, а Управление Главноначальствующего ОРВП прислало управляющему КВЖД законодательные основания конфискации у КВЖД телефонной станции. В феврале 1929 г. китайская сторона предприняла следующий шаг: маньчжурские власти закрыли общественно-научную организацию Общество изучения Маньчжурского края (ОИМК), «преобразовав» ее в Общество культурного развития Особого района Трех Восточных провинций в подчинении Департамента образования ОРВП. Были закрыты советские газеты, поставлено под китайский контроль высшее учебное заведение Юридический факультет. Основным требованием китайцев на переговорах весной 1929 г. было фактическое уравнивание в правах помощника управляющего КВЖД с управляющим, что, по мнению советской стороны, противоречило Мукденскому соглашению 1924 г. и вносило дезорганизацию в управление дороги.

Таким образом, противоречия по КВЖД показали внутреннюю противоречивость советской политики в Китае в 1920-х гг. Г. В. Чичерин писал Л. М. Карахану: «Главная причина наших неудач повсюду на востоке есть противоречие между нашей исторической сущностью и нашими фактически империалистическими методами… нельзя же иметь одну политику в Кантоне и Пекине и диаметрально противоположную в Харбине». В то же время Л. Д. Троцкий писал А. А. Иоффе: «Как хотите, но мне сейчас совершенно не ясно, почему, собственно, отказ от империализма предполагает отказ от наших имущественных прав… почему китайский крестьянин должен иметь дорогу за счет русского крестьянина». Советские лидеры пытались найти компромисс между интернационализмом мировой революции и национальными интересами России. В трактовке И. В. Сталина это звучало так: «Интернационалист тот, кто безоговорочно, без колебаний, без условий готов защищать СССР, потому что СССР есть база мирового революционного движения».

Тем не менее, несмотря на целый комплекс проблем и противоречий, КВЖД во второй половине 1920-х гг. продолжала не только разделять, но и связывать народы. Не случайно в ноябре 1927 г. в Риге состоялась конференция по вопросу европейско-азиатского железнодорожного сообщения с участием СССР, Японии, Китая и европейских стран. Конференция рассмотрела ряд вопросов по движению на дорогах, связывавших Западную Европу с Азией, и постановила «открыть прямое пассажирско-багажное сообщение на всем протяжении не позже 15 мая 1928 г.». Была достигнута договоренность о запуске «Транссибирского экспресса», который 2–3 раза в неделю должен был доставлять пассажиров от Парижа до Пекина за 12 дней.

Одним из ключевых событий, переведших советско-китайский конфликт на новый уровень, стал налет 27 мая 1929 г. китайской полиции на советское генконсульство в Харбине. Во время совещания (как заявлялось китайцами — «Заседания III Интернационала») в генконсульство ворвалась полиция и задержала 41 сотрудника консульства и 39 «посторонних лиц». Генконсул отрицал факт нелегального собрания во вверенном ему учреждении, но руководство Советского Союза посчитало его виновным в возникшем конфликте. В постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) говорилось: «Послать т. Мельникову письмо, что мы считаем преступлением против рабочего класса и советской власти то, что он допустил нелегальное собрание в здании консульства и что впредь, если что-либо подобное будет допущено, мы предадим его военному суду».

Несмотря на протесты со стороны СССР, 37 советских граждан остались под арестом. В октябре состоялся судебный процесс, который закончился обвинительным приговором, подсудимые получили от 2 до 9 лет тюремного заключения. Некоторые российские исследователи утверждают, что в советском генконсульстве «китайским властям удалось захватить многочисленные документы о подрывной деятельности разведки РККА и Коминтерна в Маньчжурии».

Антисоветские действия китайских властей в Харбине спровоцировали советскую сторону на более решительные шаги, направленные на защиту своих интересов на КВЖД. 5 июня 1929 г. на заседании коллегии НКИД было принято решение: «считать необходимым произвести более решительную демонстрацию на нашей границе с Маньчжурией» и «начать сворачивать наш консульский аппарат в Китае», но Политбюро ЦК ВКП(б) эти решения не утвердило.

Познакомиться с еще одной книгой Владимира Дацышена и китайского исследователя Ван Вэя «Енисейская Сибирь и Китай» можно на сайте издания «Евразия сегодня».