«За рубежом» начинает публикацию глав из книги «История российской кинематографии» киноведа, члена Евразийской академии кино и радио, лауреата премии «Лучший кинокритик» Валерия Фомина.
Эта книга прослеживает путь отечественной кинематографии от её зарождения до наших дней, рассматривая кино как сложную и многослойную систему. В центре внимания – всё, что составляет фундамент кинематографа: управление и репертуарная политика, кинопроизводство и техническое оснащение, экономика, международные связи, подготовка кадров и многое другое.
Беспощадный сценарий первых послереволюционных лет поломал устоявшийся ход жизни, перевернул и сместил все прежние смыслы и понятия. Благополучно упаковать в них вывихнутую и сумасшедшую реальность не получалось. Ещё при царях Россия была для Англий-Франций костью в горле. А после того как над ней взвилось красное знамя, она стала самым заклятым, самым опасным врагом всего западного мира. В такой ситуации какими, и в самом деле, могли быть «зарубежные связи» у страны, не только противопоставившей себя всему миру, но ещё и открыто провозгласившей, что запалит пожар революции на всех континентах? Никакими. Вынужденный массовый исход кинематографистов из России после разразившейся революции, их кочевая жизнь на чужбине, мучительные попытки врасти в чужую культуру – это «зарубежные связи»? Подавление мятежа военнопленных чехов в самом сердце страны, военная интервенция стран Антанты на юге, севере и востоке государства в скупых кадрах ранней советской кинохроники – это тоже «зарубежные связи»? Поэтому, если не считать ничтожные по объёму закупки киноплёнки, да позорнейшую историю с заезжим аферистом Чибрарио, которому первые советские киночиновники по неопытности подарили огромную сумму отпущенных правительством на приобретение киноаппаратуры денег, как таковых связей не было. Между тем при всей испепеляющей большевиков ненависти к миру загнивающего капитализма, им было совершенно очевидно, что без извлечения из буржуазных кладовых передовых технологий, образцов новейшей техники и прочих благ разрушенную Россию не восстановить. А, стало быть, и вожделенный коммунизм на всем земном шаре вовеки не построить. Надо было как-то исхитриться соединить несоединимое – продолжать гореть священной ненавистью к буржуазному миру и одновременно набраться у него сил для полного его же изничтожения. В этой странной парадигме предстояло возрождаться и порушенной отечественной кинематографии. Так, в докладной записке «О кинематографическом деле» некий советский чиновник Б. Г. Зуль объяснял тогдашнему начальнику Агитпропа ЦК ВКП(б) А. С. Бубнову: «Дело, однако, затрудняется тем, что не только поставить на ноги это дело, но даже приступить к нему мы не можем без помощи западно-европейской кинопромышленности, ибо у нас, прежде всего, не производится кинолент. Для закупки их нужны деньги, валюта, которой, как известно, и для более насущных потребностей мало обещают и ещё меньше отпускают. Вот в этом тупике спокойно пребывает наше кинематографическое дело. <…> Итак, для приведения в движение кинематографического дела нам нужно прежде всего: 1) киноплёнка, затем 2) аппараты и их части для ремонта и т. д. То есть как раз то, что мы можем получить только за границей. Для получения всего этого необходимо умело и по-коммерчески использовать свои ресурсы, которые вовсе не так малы. Во-первых, мы имеем непосредственный, так сказать, экспортный фонд в виде оставшихся у нас старых негативов, которые и сейчас имеют интерес в Западной Европе. Их можно прямо экспортировать в Германию для продажи в сыром виде, либо войти с немецкими фирмами в соглашение для получения диапозитивов у нас (с их плёнкой) и о вывозе картин в готовом виде (считаю лично, однако, более удобным первый способ). Вторым, но, разумеется, самым главным нашим ресурсом является несомненно прокат. Этим делом необходимо немедленно заинтересовать германскую кинопромышленность (кстати, в настоящее время первую в Европе) для привлечения её к участию. На это весьма выгодное дело охотно пойдут немецкие кинопромышленники, и, таким образом, мы сумеем получить нужный нам товар либо в кредит (так сказать, под залог проката и за участие немецких предпринимателей в прокате), либо за деньги, которые получим при создании смешанных обществ кинопроката с участием немецких фирм. Со стороны Наркомпроса нужно только умело использовать выгоды своего монопольного положения на русском рынке. Не сомневаюсь, что германская кинопромышленность отлично поймёт все преимущества, которые связаны будут с их работой в России совместно государством-монополистом на необъятном русском рынке с его колоссальными оборотами». Этот, по сути дела, программного характера документ относится к лету 1922 г., когда обстановка блокады и тотальной международной изоляции по отношению к Советской России стала слегка меняться в связи с объявлением в стране новой экономической политики. На государственном уровне международные связи молодой советской республики продолжали оставаться в основном накалённо-враждебными. Но на частном уровне – как только со стороны России запахло большими заказами на фильмы, аппаратуру и киноплёнку и замаячила перспектива получения баснословных прибылей – ненависть к большевикам со стороны зарубежных кинофирм стала быстро улетучиваться.
Иллюстрация: «За рубежом», Midjourney
