Как свести концы с концами

Тема климатического кризиса и низкоуглеродного будущего, ставшая очень выпуклой в последнее время, всё же является только частью широкой проблематики устойчивого развития (или преодоления нищеты и неравенства в мире).

Проблематика эта в сконцентрированном виде упакована в Повестку 2030, внимание к которой со стороны общественного мнения и политических кругов, увы, сегодня куда меньше, чем лет десять назад. Объяснения не надо долго искать. Мировой порядок, худо-бедно сложившийся после окончания холодной войны в 80–90-е годы прошлого века, оказался расшатанным новейшими событиями. Геополитические срывы, экономический национализм индустриальных государств (не только США), спад глобализации – всё это привело к торможению проекта, известного как Цели устойчивого развития. 17 рамочных ЦУР подразделяются на полторы сотни конкретных Задач, из которых половина, по оценкам экспертов, не будет решена к 2030 году.



Кому от этого хуже всего? Естественно, не тем, у кого «жемчуг мелковат», а тем, у кого «щи пустые». По оценке ООН (доклад её Секретариата Financing for sustainable development 2024), темпы роста в развивающемся мире упали до чуть больше 4 % в 2021-2025 годах, хотя они были выше 6 % до 2009 г. Причин тому несколько, но среди основных упоминается спад внешних инвестиций за последние полтора десятка лет, вызванный, в частности, перетоком денег из традиционных капиталоёмких отраслей в иные, связанные с цифровизацией и сферой услуг.

Ситуацию лишь усугубляют растущая задолженность многих стран Глобального Юга (по данным ООН, 4 из 10 землян живут в государствах, где выплаты процентов по долгу превышают траты на образование и здоровье) и весьма затруднённый для них доступ на финансовые рынки.

Где же искать решения для такого ряда проблем, которые подчас выглядят, как порочный круг? Если для всех, а не келейно (понятно, что у развитых стран есть своя ОЭСР), то едва ли не лучший формат – Международная конференция по финансированию для развития. Форум, рождённый уже в XXI веке, проведёт свою четвёртую сессию (FfD4) в испанской Севилье в июне-июле после немалого перерыва: предыдущая состоялась в Аддис-Абебе (Эфиопия) 10 лет назад.



Пожалуй, главный вызов, с которым столкнутся делегации, – пора преодолевать фрагментарность укоренившегося за десятилетия подхода, когда темы развития, климата и природоохраны рассматривались как соприкасающиеся, но всё же отдельные. События последних месяцев показывают, что понимание их совокупности наступает. Недаром появились идеи плотнее взаимоувязать, а может, и вовсе слить, три параллельных трека, обозначенных Конференциями государств-участников (СОР) – по климату, биоразнообразию и опустыниванию.

Пока же ситуация – если рассматривать её с ракурса «Деньги на стол!» - выглядит следующим образом. Зелёный переход (так сейчас модно называть климатическую проблему): на СОР29 в Баку в ноябре прошлого года вроде бы договорились пока ежегодно мобилизовывать по всему миру внешние вложения в 1 трлн долл. (к 2035 г. «конверт» должен возрасти до 1,3 млрд). Из этой суммы 300 млн долл. скрепя сердце пообещали выделять из госказначейств «богатые» страны. Биоразнообразие: на недавней Конференции сторон принята стратегия, направленная на то, чтобы ежегодно выделяемые на эти цели ресурсы достигли 200 млрд долл. к 2030 году. А ведь программы и проекты в сфере борьбы с опустыниванием тоже не реализуешь pro bono.

И вот сейчас, видимо, человечество подходит к некоему рубежу. Процесс глобализации протекал в последние десятилетия, если зреть в корень, по лекалам западной либеральной мысли при активной поддержке Всемирного банка, МВФ, да в общем-то и ООН (хотя тут были свои нюансы). Один из структурных элементов привычной нам глобализации – внешнее финансирование атаки на отсталость и неравенство. Огромная проблема, однако, заключается вот в чём. За исключением группы государств, полностью собравших «кубик Рубика» развития (Китай, Ю. Корея, Сингапур), или продвинувшихся в его сборке (таких десятка два), большинству стран за пределами Глобального Севера внешние финансовые вливания так и не придали решающего ускорения.

Однако научные и политические элиты по привычке жонглируют заоблачными цифрами в триллионы долларов, что стало вызывать у публики некое утомление. Кое-кто говорит о неприемлемости «глобального кейнсианства». Более резкие выступают против попыток «заливать деньгами» мировые проблемы и указывают на дефекты методологии, когда по инерции выбираются модели прогноза по верхней планке. И хотя подоплёка протеста может быть разной, он не далёк от сути. Она состоит в том, что одними $$$ – без глубокой перестройки мирохозяйственных связей, в том числе глобальной финансовой архитектуры, - не обойтись.

Чего же ожидать от конференции в Севилье? Не будет сюрпризом, если яблоком разора станет вопрос о том, откуда черпать основные ресурсы для устойчивого развития. Ведь «дыра» в финансовых раскладах для достижения общепланетной устойчивости огромная. По оценкам аналитиков, нехватка денег для этой цели – среди группы растущих рынков и развивающихся стран (разумеется, теперь без Китая) - составит к 2030 году 3 трлн долл., а то и больше.

Глобальный Юг наверняка будет аргументировать, что стержнем должны быть капвложения по государственной линии и от многосторонних институтов, прежде всего банков развития. То есть, льготное финансирование – гранты и не слишком обременительные госкредиты. Можно, кстати, ожидать заметной активности от ЮАР, председательствующей сейчас в «большой двадцатке» (G20). В Претории уже назвали свой приоритет: «глобальные общественные блага и глобальные госинвестиции» (global public goods and global public investment).

Наверняка частыми будут призывы к странам-донорам достичь наконец согласованного под эгидой ООН уровня помощи развитию в 0,7 % ВНП – взять этот рубеж им оказалось не по силам (за исключением 3-5 «хорошистов»). Не обойтись и без критики многосторонних банков развития. Общий объём выделяемых ими странам «Юга» средств составляет порядка 100 млрд долл. в год – и это очень мало на фоне триллионных запросов. Плюс к тому большие объёмы «свежих» денег уходят на выплаты по накопленной задолженности (профессионалы подсчитали, что для многих стран итог вообще по нулям).



Станут ли такие рекомендации частью консенсуса на FfD4, сказать сложно, хотя оптимистом можно быть только в силу плохой информированности. Но чего можно точно ожидать от развитых стран, так это акцента на инвестициях – а не внешней помощи – как моторе роста. Отсюда наверняка будет следовать призыв привлекать и поощрять частный капитал, пускай и не под знаком вседозволенности, а при должном контроле. Судя по экспертным наработкам к Севилье, упор будет делаться на формуле «пула ресурсов», где внешние льготные и неконцессионные займы складывались бы с частными инвестициями и бюджетными вложениями «принимающего» государства.

Вообще консенсусный итоговый документ должен рождаться с большим трудом. Официальная помощь развитию (ОПР) переживает плохие времена, и на Глобальном Севере множатся призывы пересмотреть её основы. Так, могут возникнуть проблемы с приоритизацией ОПР: традиционный фокус на здравоохранение, образование и инфраструктуру будет испытывать давление со стороны возобновляемых источников энергии.

Вообще же контуры непростого – в силу разных мотиваций сторон - компромисса видятся такими.

Пожалуй, относительно просто достичь согласия по некоторой коррекции замысла устойчивого развития. То есть, осовременить её «универсальность» (Development, Climate, Nature, Humanitarian Assistance). Вряд ли будут проблемы с тем, чтобы признать, что именно внутренние ресурсы растущих рынков и развивающихся стран должны быть стержнем их стратегий. Другое дело, вкладывают ли реципиенты и доноры одинаковый смысл в такое целеполагание, – и отсюда: каковы будут ориентировочные рамки общих финансовых средств на перспективу.

Наверняка многообещающие формулировки будут посвящены частным инвестициям. Действительно, всем уже ясно, что без их активного привлечения никакой устойчивости не достичь. Однако картина тут довольно противоречивая. В целом по миру внешние инвестиции в развивающиеся страны стагнируют со времени пандемии COVID-19. Вдобавок у поборников экономической жизнестойкости сохраняются претензии к «приходящему» частному капиталу: ПИИ чаще всего принимают форму выгодных именно бизнесу проектов, мало связанных с национальными планами; частные инвестиции всё так же дороги; их приток и отток цикличен и чреват макроэкономическими «провисаниями».

А вот по официальной помощи развитию может быть сложно даже «отутюжить» гладкие формулировки на бумаге. В донорском сообществе нарастает не просто ощущение déjà vu, но и намерение пересматривать привычные ориентиры. Так, американский аналитический центр Brookings Institution рекомендует отказаться от упомянутой планки в 0,7 % ВНП за ненадобностью. При этом делегация США на ведущих к Севилье переговорах выступает прямо «тараном», грозящим опрокинуть традиционные формулировки. От неё уже исходят резкие протесты против вообще упования на доноров и призывы как можно чётче обозначить «во-первых» ответственность национальных властей за экономический рост и развитие.



Что в сухом остатке? Встреча FfD4 пройдёт не в самое удачное время. Высокая неопределённость в мировой экономике, войны торговые и настоящие, ползучая деглобализация, переход стран-доноров (в том числе ЕС) к накачиванию оборонных бюджетов – всё это факторы, которые ослабляют стимулы к сотрудничеству в рамках Целей устойчивого развития.

Другое дело, что многосторонняя дипломатия не привыкла просто закрывать дверь и «класть ключ под коврик» в переговорных процессах. Севилья так или иначе поддержит тематику финансирования для развития на плаву. Как тут не сказать похвальное слово международной бюрократии!

---

Александр Горелик, эксперт по международным организациям
Иллюстрация: «За рубежом», Midjourney