Энергетический альянс или утопия?

В феврале 2022 года произошло историческое событие: первый в мире танкер со сжиженным водородом отправился из Австралии в японский Кобе. Этот момент должен был стать началом новой эры в энергетике, когда два давних торговых партнера объединяются в альянс по декарбонизации. Австралия, обладающая бескрайними просторами для развития зеленой энергетики, и Япония, технологический лидер с амбициозными планами углеродной нейтральности, казались идеальным дуэтом для совершения водородной революции.

Однако в реальности отрасль столкнулась с жестокой действительностью: дорогостоящие технологии, разочаровывающие коммерческие результаты и неожиданно возникший политический холод ставят под угрозу будущее этого амбициозного партнерства. «За рубежом» представляет перевод авторской статьи Антары Маскареньяс и Парула Бакши для онлайн-журнала The Diplomat, в которой они выясняют, почему производство топлива будущего сегодня вызывает больше вопросов, чем ответов, и можно ли спасти самый перспективный энергетический альянс Азиатско-Тихоокеанского региона?



Австралию и Японию связывают давние торговые отношения в сфере энергетики. Изначально они строились на экспорте австралийского угля и железной руды, которые помогали Японии восстанавливаться после войны. С конца 1980-х годов сотрудничество расширилось за счет поставок сжиженного природного газа (СПГ), а недавно партнерство двух стран распространилось и на область чистой энергетики, особенно после того, как в июне 2021 года государства подписали соглашения о декарбонизации с использованием новейших технологий. Ключевые пункты этой инициативы – производство сжиженного природного газа (СПГ) с низким уровнем выбросов, чистого топливного аммиака и водорода, систем улавливания, использования, хранения и переработки углерода, а также экологичное производство стали и железной руды.

Обе страны считают водород основным ресурсом для достижения общих целей углеродной нейтральности. Япония планирует нарастить потребление водорода до 3 миллионов тонн к 2030 году, до 12 миллионов – к 2040-му и до 20 миллионов – к 2050-му. Австралия ставит похожие цели: к 2050 году она планирует производить минимум 15 миллионов тонн в год, а в перспективе – до 30 миллионов.


В Японии Либерально-демократическая партия (ЛДП) премьер-министра Кисиды Фумио, которая сейчас управляет страной на позициях меньшинства (парламент страны состоит из нижней палаты представителей и верхней палаты советников, которая может блокировать законы. Правительству нужно большинство в обеих палатах для их принятия, но ЛДП в Палате представителей меньше 50 % мест. – Прим. ред.), столкнется с серьезным испытанием на выборах в верхнюю палату парламента уже в июле 2025 года. Если партия проиграет эти выборы, то это может привести к смене руководства и возникновению политической нестабильности, особенно сейчас, когда в мировой экономике все так неспокойно.

ВОДОРОДНЫЕ АМБИЦИИ АВСТРАЛИИ

Федеральное правительство Австралии и власти штатов активно вкладываются в развитие водородной энергетики, как части более широкой стратегии декарбонизации. В 2024 году была обновлена Национальная стратегия, а лейбористы расширили меры поддержки. Среди них программа Hydrogen Headstart (субсидии в размере 2 австралийских долларов за производство килограмма водорода и налоговые льготы на сумму 6,7 млрд австралийских долларов) и образование фонда «Будущее сделано в Австралии» (22,7 млрд австралийских долларов на десять лет). Кроме того, финансовая корпорация «Чистая энергия» выделила 300 миллионов австралийских долларов (192 млн долларов США) на создание специального фонда по развитию водородных технологий. Однако оппозиция заявила, что отменит эти налоговые льготы в случае своего прихода к власти, что показывает ее принципиально иной подход к этому вопросу.

Инвестиции в водородные центры занимают центральное место в стратегии Австралии, направленной на снижение производственных издержек, стимулирование инноваций и наращивание промышленного потенциала. Япония по-прежнему остается ключевым партнером страны по производству и транспортировке водорода – ярким свидетельством тому стала первая в мире поставка сжиженного водорода из Австралии в японский город Кобе в феврале 2022 года. Особенно тесные связи, благодаря торговым соглашениям, с Токио наладил Квинсленд. Штат стремится к тому, чтобы к 2035 году 80 % всей его энергии приходилось на возобновляемые источники, в том числе и водород.

Кроме того, японская компания JERA планирует вложить 6 миллиардов долларов США в эту отрасль, чтобы к 2035 году обеспечить поставки 7 миллионов тонн водорода. Такой шаг подчеркивает значимость этого двустороннего партнерства.

СТРАТЕГИЧЕСКИЙ СДВИГ ЯПОНИИ В ОТНОШЕНИИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ВОДОРОДА

Для Японии производство водорода – это ключевой способ решить давние проблемы с энергетической безопасностью. Водород важен не только для сокращения выбросов CO₂ в стране, но и для создания устойчивой энергосистемы, которая в будущем сможет использовать разнообразные источники энергии. Япония была одной из первых стран, разработавших глобальную водородную политику, представив Базовую стратегию по водороду ещё в 2017 году. Однако последние изменения в её 7-м Стратегическом энергетическом плане (SEP) и обновлённой Национальной водородной стратегии (NHS, 2023) показывают, что подход страны меняется. Например, 7 сентября власти Японии в новом плане отказались от прежней концепции сжигания водорода и аммиака для выработки электроэнергии. Вместо этого водород и аммиак предложили использовать в таких отраслях, как сталелитейная, цементная и химическая промышленность, а также в авиации и грузовом транспорте.



В рамках закона о развитии «водородного общества» Япония внедрила специальную систему господдержки, которая компенсирует разницу в цене между чистым водородом и традиционным ископаемым топливом, например нефтью или углём.

Программа предполагает долгосрочное финансирование, то есть она рассчитана на годы вперёд, а значит, должна стать стимулом для использования водорода в промышленных масштабах. Кроме того, система субсидий становится своего рода фильтром, то есть критерием, по которому Япония будет отбирать будущих поставщиков водорода, в том числе и из Австралии.

Примечательно, что стратегия Японии не ограничивается использованием только зелёного водорода, который получают из возобновляемых источников. Страну также интересует и голубой, производимый из природного газа с улавливанием углерода, а также другие источники получения низкоуглеродного водорода.

Такой гибкий подход позволяет Японии выбирать, что важнее – стоимость, масштабируемость или стабильность поставок. Дополнительный импульс развитию водородной энергетики в стране придаёт Стратегия GX, которая поощряет использование водорода и аммиака в энергетике, транспорте и промышленности, что укрепляет энергобезопасность страны. Поставлены четкие цели и перед японской промышленностью. В частности, страна намерена значительно удешевить технологию электролиза (ключевой метод получения чистого водорода) к 2030 году.

Помимо этого, Япония планирует продать электролизные установки общей мощностью 15 гигаватт как внутри страны, так и за рубежом, чем планируется убить двух зайцев: развить собственную водородную инфраструктуру и занять ведущие позиции на международном рынке.

КОММЕРЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ: ОТРАСЛЬ В ЗАЧАТОЧНОМ СОСТОЯНИИ

Несмотря на активную государственную поддержку, водородная промышленность Австралии пока находится на ранней стадии развития. Хотя на страну приходится 20 % всех заявленных водородных проектов в мире общей стоимостью более 225 миллиардов долларов, большинство из них пока находятся на стадии технико-экономического обоснования или предварительной подготовки. Даже мощности по производству электролизёров в Австралии, несмотря на существование государственных программ (например, План создания рабочих мест на основе водорода в Южной Австралии), пока только на начальной стадии.

РАСТУЩАЯ РАЗОБЩЕННОСТЬ: АМБИЦИИ ПРАВИТЕЛЬСТВ ПРОТИВ ОСТОРОЖНОСТИ ИНВЕСТОРОВ

Судя по последним событиям в отрасли, крупные компании Австралии и Японии пока не готовы активно заниматься водородными проектами. Это видно по их недавним решениям.

Среди самых заметных неудач – приостановка работ по производству экологически чистого водорода в компании Fortescue Metals и последовавшее за этим сокращение 700 рабочих мест; выход другой компании, Origin Energy, из водородного хаба в Хантер-Вэлли и заморозка её планов по производству водорода. Отказаться от аналогичных крупных проектов из-за нехватки возобновляемых энергоресурсов решила и австралийская компания Woodside.

Ситуация усугубилась еще больше после того, как правительства штатов Квинсленд и Южная Австралия отказались финансировать несколько известных водородных инициатив. Даже перспективный проект Victorian Hydrogen Energy Supply Chain (HESC) перенес своё производство из Австралии в Японию из-за долгой бюрократической волокиты и экологических проблем, связанных с поставками угля. Тем не менее водород по-прежнему рассматривается как многообещающее сырьё для производства аммиака и стали.

Япония осознает возникшие препятствия. Страна начала активно расширять круг своих партнёров и договаривается с другими странами о поставках водорода. Недавно она заключила соглашение с малайзийскими компаниями Petros и Petronas в рамках инициативы «Азиатское сообщество по нулевым выбросам» (AZEC). Этот шаг показывает, что Япония действует осмотрительно и не хочет зависеть исключительно от австралийского водорода. Но в будущем деньги, скорее всего, будут вкладываться в то, чтобы правила проектов стали понятнее, законы проще, а финансовая привлекательность для инвесторов возросла.

РЕАЛЬНОСТЬ ЗАТРАТ: ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И ТЕХНИЧЕСКИЕ БАРЬЕРЫ

Главная причина того, что компании из обеих стран не решаются вкладывать деньги в эту сферу, – высокие затраты на производство водорода, сложные технологии производства и стоимость строительства инфраструктуры. Даже министр природных ресурсов Австралии Мадлен Кинг в конце 2024 года публично признала существование этих технологических и экономических проблем. Дороговизна возобновляемых источников энергии, а также сложности с хранением и транспортировкой водорода по-прежнему остаются серьёзными препятствиями. Именно поэтому и Австралия, и Япония всё чаще склоняются к более реалистичному подходу к развитию водородной энергетики, пересматривая свои ожидания и корректируя стратегии.



ЗАКЛЮЧЕНИЕ: СООТНЕСЕНИЕ АМБИЦИЙ С ПРАГМАТИЧНЫМИ РЕАЛИЯМИ

Медленное развитие водородной промышленности в Австралии ставит под вопрос будущее торговых отношений с Японией в этой сфере. Амбициозные планы австралийского правительства сталкиваются с реальной экономической ситуацией, когда бизнес в стране не спешит вкладываться в развитие отрасли из-за высоких затрат и рисков. Япония же при этом активно ищет новых партнёров по поставкам водорода, чтобы не зависеть только от Австралии. Всё это показывает, что обе страны серьёзно пересматривают свои стратегии. Дополнительную тревогу вызывает нестабильность на мировых энергетических рынках и уже проявившиеся экономические трудности в водородном секторе.

Предстоящие выборы в Австралии во многом определят, сможет ли зелёный водород закрепиться как на внутреннем рынке, так и в качестве экспортного товара в ближайшие годы. В условиях растущей неопределённости обеим странам стоит задуматься, остаётся ли водород действительно прочной основой для их двустороннего сотрудничества в области достижения нулевых выбросов.

---

Перевод Антона Дубровского
Иллюстрация: «За рубежом», Midjourney