Джон Уэбстер. Поэтика драмы – поэтика сцены

Джон Уэбстер - один из самых малоизученных драматургов в русском театроведении. Он творил на грани двух эпох: елизаветинской и якобинской. Современник Шекспира, Тернера, Джонсона, Флетчера и других авторов Английского Возрождения. И хотя большинство своих пьес он писал в со-авторстве с вышеупомянутыми драматургами, его основными работами являются «Белый дьявол» (1612) и «Герцогиня Мальфи» (1613), созданными после его долгого «молчания». Несмотря на то, что современниками он был недооценен, Уэбстеру удалось достичь мастерства в жанре трагедии мести, а его пьесы оказались особенно актуальны в 20 веке. 

Принято считать, что основная цель пьес Уэбстера - развлечь зрителя и показать на сцене наибольшее количество крови и ужасов. Он филигранно создает нагнетающую атмосферу: ужасы, происходящие в пьесах, больше психологические, нежели кровавые (хотя, конечно, не без этого). Театральность уэбстеровских пьес несовершенна в привычном понимании этого слова, ее суть заключается в создаваемой атмосфере - «психологическом триллере». 

Месть, лицемерие, предательство, безумие, политические интриги, коррупция, насилие и жестокость - все это вневременные и общемировые темы, проходящие нитью через обе пьесы. Уэбстер вывел в центр своих трагедий сильных духом, волевых женщин, умирающих за свою любовь.

РЕНЕССАНС И МАНЬЕРИЗМ 

А. Аникст в своей статье «Шекспир и художественные направления его времени» пишет, что «как это ни парадоксально, но меньше всего освещена в литературе о Шекспире проблема стиля его драм. Речь идет не о стиле его драматического языка, а о принадлежности всего созданного им к тому или иному из больших направлений в художественной культуре». Это важное наблюдение, необходимое для начала разговора о времени, в котором существовал Дж. Уэбстер. Ведь этот период являлся переломным: менялось миропонимание людей, что приводило к изменению стиля произведений, и наоборот.

Начало XVII века для Англии явилось очень противоречивым и непростым историческим временем, которое не могло не повлечь за собой изменения в устройстве театра.

Заглянем на пару десятилетий назад, во времена правления Елизаветы I Тюдор. Бурный взлёт политической, культурной жизни, рост национального самосознания, вызванный разгромом испанской «Непобедимой армады» английским флотом, сочетались с репрессиями, которые стали одними из основных механизмов правления Елизаветы, церковным расколом, постоянными неурожаями и эпидемиями. Все эти противоречия отразились на пути от становления до упадка Елизаветинской культуры. Но эти почти пятьдесят лет сформировали мощное явление «елизаветинской драматургии», в которой отразилась вся сложность жизнеустройства.

Говорить о каком-либо деятеле искусства вне театрального, культурного, исторического или эстетического контекста не представляется возможным. Для начала кажется важным обозначить стиль творчества Дж. Уэбстера. 

В своей статье «Шекспир. Ренессанс, маньеризм, барокко» Аникст рассматривает эти три невероятно близких понятия через призму драматургии Шекспира. И начинает этот непростой разговор с того, что всё самое важное у драматурга возникло как бы в противовес Ренессанса. При том, что глупо отрицать, что корни его творчества напрямую уходят в это направление. Однако, Шекспиру удалось поднять Ренессанс до неимоверных вершин, чтобы затем выйти за его рамки. И опираясь на работы многих исследователей его творчества, находит черты маньеризма в его творчестве.

Все эти направления существовали в период жизни и творчества Джона Уэбстера. Далее мы попытаемся проделать подобную работу и определить, особенности какого из этих течений было более свойственно творчеству драматурга. Но за этой попыткой идентификации следуют ряд сложностей и вопросов, необходимых к разрешению. Для начала разберёмся в каждом из направлений.

Для определения понятия и специфики Ренессанса обратимся к книге Лосева «Эстетика возрождения», в которой он рассматривает художественные течения, анализируя и сравнивая каждое из них. Вопрос, который нас интересует состоит в том, как за 4 столетия существования этого направления в культуре, менялись произведения, свойственные ему.

Обычно Ренессанс рассматривают через призму возрождения античных идеалов, выраженное через возвращение к достижениям античности в науке, культуре и искусстве. Такой подход, безусловно, верный. Однако, имеет смысл заглянуть за границы привычного. Античность в роли ориентира присутствовала в роли своеобразной опоры при отходе от средневековых традиций.

Важным отличием является тот факт, человек античной эпохи имел в основе своего миропонимания опору на неземное, это естественным образом выражалось в произведениях искусства и литературы. А человеку ренессансного миропорядка свойственен удивительный симбиоз, состоящий из огромного количества антицерковных сочинений, где удивительным образом объединялись самые возвышенные и духовные идеи с обыкновенными, земными. Ведь человек находился в довольно плотной связке с эпохой Средневековья. Идеи которого, даже, при попытке оспорить их, имели своё отражение в ренессансных сочинениях. 

Свести Ренессанс к одному принципу, единой трактовке не представляется возможным, так как его «эстетика обладает чертами огромного и часто вполне стихийного субъективно-человеческого жизнеутверждения, еще далекого от последующих эпох господства тех или иных дифференцированных способностей человеческого духа. Эта стихийность Ренессанса приводила к совмещению самых разнообразных человеческих способностей, обладавших неизменной̆ тенденцией к своему дифференцированному функционированию, однако покамест еще не настолько сильных, чтобы одной командовать всеми другими». 

Человек существует в определённой дуальной парадигме своего самоощущения. С одной стороны, присутствует самоутверждение человеческой личности, а с другой – острое ощущение ограниченности и даже беспомощности человека. Будь то обычный человек или выдающийся художник, в обоих случаях он – орудие божественной воли.

Идея чувственной красоты главенствует в процессе миропонимания: «Бог создал мир, и как же этот мир прекрасен, как же много красоты в человеческой жизни и в человеческом теле, в живом выражении и человеческого лица и в гармонии человеческого тела! Мир лежит во зле, и со злом нужно бороться». И возрожденческий̆ индивидуализм начинает обнаруживать свою собственную недостаточность и свою трагическую обреченность: «…личность-титан в своем безудержном самоутверждении хочет решительно все на свете покорить себе. Но такая личность-титан существует не одна, их очень много, и все они хотят своего абсолютного самоутверждения, т.е. все они хотят подчинить прочих людей самим себе, над ними безгранично властвовать и даже их уничтожить. Отсюда возникают конфликт и борьба одной личности-титана с другой такой же личностью-титаном <…> Все такого рода титаны гибнут во взаимной борьбе в результате взаимного исключения друг друга из круга людей, имеющих право на самостоятельное существование». Из-за этого образуется кризис, определяемый неравным соперничеством в героическом и гармонистическом способах ощущения жизни. Это и привело к возникновению внутренних противоречий и трагическому мироощущению позднего Ренессанса. Эти словам можно найти подтверждение в работе В.Н. Гращенкова, который вот что пишет про это явление в связи с появлением маньеризма: «Кризис Ренессанса был вызван столкновением его идейной программы, его духовных идеалов с социальной действительностью. Процесс рефеодализации, уничтоживший свободные города – коммуны, сложение абсолютных монархий, реформации и контрреформации – все это несло с собой гибель идеям Возрождения».

Очертить чёткие границы эпохи Возрождения не представляется возможным, так как кризиз одного направления и переход в следующее – процесс неоднозначный и не сиютминутный, а потому не может быть обозначен точной датой. Как и сама эпоха, её конец – длительный и многоплановый исторический процесс.

МАНЬЕРИЗМ 

Чтобы понять дальнейший путь развития в искусстве и литературе после произошедшего кризиса Ренессанса вновь обратимся к творчеству Шекспира, как самого яркого и изученного представителя эпохи, такое мнение об этой фигуре сложилось ещё трудах второй половины XIX в. и актуально по сей день

На рубеже XVI—XVII вв. происходит перелом в творчестве Шекспира – пересмотр драматургом основ гуманистического мировоззрения. «Шекспир признает, что невозможно достигнуть и осуществить гармонию между микрокосмом и макрокосмом, между «я» и миром <…> С признанием этого происходит падение всей системы – утрачивается вера в разумный порядок бытия, жизнь становится для Шекспира хаосом, в котором господствуют бессмысленные силы <…> оптимизм сменяется глубоким пессимизмом». Новым стало определение трагического периода в творчестве Шекспира как выражения краха гуманистического взгляда на мир. Обозначается непреодолимый разрыв между большинством сфер человеческой жизни: между наукой и искусством, между жизнь духа и физической жизнью человека. Человек утрачивает веру в возможность гармонического развития личности. Это всё отражается и на создающихся в ту пору произведениях искусства. В литературе сознательно нарушаются принципы гармонии и равновесия в построении произведения, которые были неотъемлемым условием для написания ренессансных произведений.

Между Ренессансом и барокко существовало художественное направление промежуточного характера – маньеризм. «Длительную эпоху Позднего Возрождения, наступившую после очень короткой, почти эпизодической эпохи Высокого Возрождения, в истории искусства принято называть «эпохой маньеризма». Маньеризм длился от 1520-х годов до начала семнадцатого века». Маньеризм возникает как прямое следствие кризиса культуры Возрождения и развивается в процессе нарастания этого кризиса. Антагонистичный Ренессансу, он не только рожден из его среды, но и продолжает жить рядом с ним.

О маньеризме пишет американский исследователь УайлиСайфер в книге «Четыре стадии ренессансного стиля» (1956). В ней он указывает, что маньеризму характерно отсутствие внутренней уверенности, равновесия, единства, чувства пропорции. А это всё (исход из-за стремления отгородиться от реальности, создать новые эстетические нормы, в основе которых не лежали бы высокие ценности и идеалы) привело к созданию произведений со следующими специфическими чертами. А. Аникст перечисляет их в своей работе: «отсутствие единообразия и последовательности в изображении характеров, немотивированные изменения и противоречия в развитии их, самохарактеристики и самообъяснения в монологах и репликах в сторону, отсутствие перспективы в утверждениях относительно себя и своих противников, их комментарии, которые всегда надо понимать буквально, большое количество высказываний, не связанных с характером говорящего, небрежность поэта, забывающего подчас, кто произносит речь…». 

Маньеризм – искусство, отражающее перелом времени и мироощущения человека, пытающегося переизобрести новые идеи и идеологии, свойственные текущему моменту жизни. Поэтому этому направлению присущи произвольность в создании новых эстетических норм, хаотичность, двойственность, отсутствие цельности. Эти произведения экспрессивны и антигармоничны. 

Исходя из вышесказанного, можно говорить о характерных для маньеризма признаках: «противоречивость, мятеж, восстание, дерзание, ирония, отвага, открытие, самосознание, свобода, необузданная веселость, дикость, бурность, способность и риск, самопожертвование, неистовство».

«Сущностью маньеризма в эстетике Ренессанса является та рефлексия над искусством, которая уже ставит вопрос о соотношении творящего субъекта и сотворенного объекта». Важный вопрос, который встаёт перед художником эпохи маньеризма – это вопрос отношения личности к материи, духовного и физического, эстетического и практического. Так как вся реальность, в которой существует человек, стала проблематичной. Если в эпоху Ренессанса художник – орудие божественной воли, то в маньеризме - внутренний мир человека конкурирует с Богом и с природой.

Человек остаётся один на один со своей судьбой и с миром. Он проходит свой жизненный путь в тотальном одиночестве, ощущая покинутость Богом. Происходит разрыв с христианской религией и культурой. И в это ощущение растерянности, оставленности, «сиротства» и есть трагедией героя, изменившегося времени.

Одной из тенденций в итальянском искусстве после 1520 года, как пишет В. Гращенков, является «антиклассический бунт ранних маньеристов. Они выступают против нормативной эстетики Высокого Возрождения, против ее совершенного идеала, извлеченного из "подражания натуре", против ее гуманистического содержания <...> В их эзотерическом искусстве порывы религиозной одухотворенности чередуются с холодным аллегоризмом».

Маньеризм – искусство противоречий и столкновений, поэтому многие явления существуют контрапунктом. Художники этого направления признают необходимость следования тенденциям, при этом постулируют свободу творца. Чёткая образная форма сочетается со свободой в построение композиции. Маньеризм вбирает в себя тенденции разных художественных течений, сталкивая разные тенденции свойственные этим направлениям.

Имеет смысл поговорить о самом термине. Он вытекает из тех парадоксальных сочетаний, которые пытается уместить в себе это направление. Выше мы упоминали о том, что вопрос соотношения реального и идеального, физического и духовного остро встаёт перед художниками того времени. И произведение искусства всё ещё является воплощением идеального, однако, всё острее звучит вопрос проявлении этого идеального в мире реального (в материи), что автоматически ведёт к уничтожению первоначального замысла. Это привело к тому, что произведения искусства этой эпохи наполнены большим количеством смыслов и аллегорий.

Такое причудливое соотношений идеи и материи и привёл к возникновению термина «маньеризм». «Маньера» и есть эта форма отношений между данными понятиями.

Если в эпоху Ренессанса ценилось стремление показать красоту мира, то маньеристы начинают обращать внимание не только на красоту, но и на уродства этого мира. Художника больше не интересует мир идеальный, находящийся в вакууме, оторванный от реальной жизни. Задача маньериста – переработать увиденный мир, вычленяя одно и отбрасывая другое. При этом чувственное восприятие нисколько не отвергается. Но теперь она иначе выражается в произведениях, отчего многие исследователи говорят о некой холодности и мало выразительности при взгляде на творчество. 

Хоть искусство маньеризма и принято считать упадочным при сравнении с классическим Ренессансом, стоит отметить, что черты первого можно найти в произведениях последнего. Даже в классических ренессансных произведениях можно отыскать неполное совпадение мира идеи и мира материи, а зачастую, резкое противоречие между этими двумя сущностями. То есть, то, что стало характерной чертой, рассматриваемого нами направления, стало зарождаться ещё в XV - XVI вв..

Важно отметить ещё один характерный приём, свойственный искусству маньеризма, прежде чем перейти к разговору о Дж. Уэбстере. Фигура «говорящего» – приём, направленный на разрушение дистанции между миром актёра и зрителя. В нём также отражена пограничность, свойственная всему маньеристскому направлению. Смена контекста, разрушение дистанции, переход из театральной ситуации в не театральную. Попытка осуществить диалог, находясь на дистанции, в защищённом положении, играя какую-то роль. Желание вторгнуться в реальность, избежав сближения с ней. Разговор с позицией над и вне. Этот приём может лучшим образом описать пограничное положение маньеристов, находящихся между миром идей и миром реальности. 

У Дж. Уэбстера присутствуют явные черты маньеризма, проявляющиеся в глубоком интересе ко внутреннему миру человека и сложности устройства человеческой психики. Он видит человека раздробленным и внутренне противоречивым. Эти противоречия не имеют под собой каких-либо внятных объяснений и мотивов. Драматурга увлекает страстные проявления личности человека. 

Персонажи уэбстеровских произведений поглощены своим внутренним миром, отчуждены от объективной реальности и воспринимают мир по-своему, но их иллюзии разрушаются реальностью.

Литература уэбстеровской эпохи создает героев зачастую с негативными чертами характера. Для него утрачивают значимость прежние героические идеалы, своих персонажей он сознательно лишает определенных качеств. «Отныне критерием психологической достоверности становится отсутствие цельности и полноты, чувство несоответствия». Для уэбстеровской драматургии характерен маньеризм: смешение трагического и комического, контрасты между конкретным и абстрактным, чувственными и интеллектуальными элементами. Анализируя его творчество, становится очевидно, что его произведений свойственна специфика маньеризма. И именно через призму этого направления мы будем рассматривать его драматургию.