Миленко Ергович Руфь Танненбаум
Ты читаешь об этом сотни раз и сотни раз видишь в кино – как люди живут себе обыкновенной жизнью, мирятся со странностями друг друга, ссорятся, пьют вечерний чай под лампой с бахромой, а потом все это вдруг ломается и становится как-то неправдоподобно, как-то “ну так не бывает” страшно. И всю жизнь живешь с тьмой, которая вовсе не лезет в дом, всего-то только ворочается за стеной, подсовывает записочки под дверь. И привычно ее боишься. Но когда она из застенной превращается во всамделишную, появляется ощущение какого-то дурного, не в меру шумного карнавала, на котором только и стараешься, что затеряться в толпе и ничего не заметить за ее гомоном. Вот такое чувство, наверное, сейчас владеет всеми нами. И тем сильнее ужас, который наводит на меня эта книга – ведь читаешь-то чуть ли не о самых чудовищных событиях в истории, и то и дело прохватывающий холодок узнавания хочется сразу окрестить неуместным и твердить: да нет же, нет, это все только в книжке, это было наяву, но потом прошло и больше никогда не повторится. Тем более что и написано все это, хоть и по следам реальной человеческой биографии, в эдаком сказочном ключе. Насмешливый, поэтичный, скользящий по поверхности повествования язык; обо всем – и о смешном, и о страшном - рассказывается с мифологической невозмутимостью, которая какой-то неуловимой магией прохватывает совершенно обыкновенные, казалось бы, русские слова. Даже начинается книга именно что со сказки – про принцессу по имени Руфь, которая однажды по волшебству стала невидимкой, и только правая ступня ее осталась на виду, и потому, пусть и невидимка, а спрятаться она не смогла. Маленький, уютный, веселый южнославянский город, маленькая жизнь, наполненная забавными соседями, знакомцами, родственниками, талантливая девочка, которая так замечательно может изобразить кого угодно, хоть за обеденным столом, хоть на сцене, и у которой все так ловко и празднично складывается, что в это тоже почти не верится. Все такое игрушечное, ручное и в то же время загадочное, как в гофмановских сказках. А кончается тем, что Руфь Танненбаум, эту загребскую принцессу, мать не решается на десять минут отпустить во двор подышать воздухом, потому что та отказывается надевать желтую звезду, а без звезды – тут же донесут соседи, тут же приедут злодеи с винтовками; и все это все равно однажды произойдет, но можно отвоевать себе хотя бы еще один день. Как нужно вывернуть наизнанку жизнь, чтобы вся повседневность подменилась таким вот самозабвенным, почти радостным погружением во тьму? И неужели это – как езда на велосипеде: раз научившись, уже никогда не разучишься?
Отбирать игроков в национальную сборную США к ЧМ по хоккею - 2024 впервые будет темнокожий генменеджер Бретт Петерсон.
Minecraft — самая продаваемая игра в истории. Разбираемся, как проект с примитивным дизайном, сложным обучением и множеством механик без конкретных целей оказался таким популярным.
Продолжение книги экс-Генерального секретаря ШОС, доктора политологии Рашида Алимова «Шанхайская организация сотрудничества: глобальный профиль в международных отношениях».
Основатель музея, этнограф Константин Куксин - о том, как удалось воссоздать национальный колорит «домов» со всего света.
Наш обозреватель Родион Чемонин убеждён, что С. С. Раджамули круче, чем Джеймс Кэмерон
По мнению Родиона Чемонина, первое правило китайского кинопроката – не говорить о китайском кинопрокате.
Трагедия отодвинула на второй план политические разногласия и объединила усилия мирового сообщества в помощи пострадавшим.