Что и как изучать в истории США

«За рубежом» начинает публикацию глав из «Американского ежегодника 2023», выпущенного издательством «Весь мир» совместно с Институтом всеобщей истории РАН. В книге собраны статьи ведущих российских историков-американистов. Исследован широкий круг внутри- и внешнеполитических проблем, среди них «президентская модель» принятия внешнеполитических решений, американо-украинские отношения в годы президентства Б. Клинтона, эволюция банковской системы в Техасе, финансовая политика Трампа, избирательная реформа Демократической партии 2020 г., немецкая диаспора и распространение фашизма в США в 1930-е гг., переговоры СССР и США относительно платежей по ленд-лизу (1946–1948) и другие. Открывает «Американский ежегодник 2023» статья доктора исторических наук, профессора, главного научного сотрудника Центра североамериканских исследований Института всеобщей истории РАН  В. В. Согрина «Что и как изучать в истории США».

Распространилось мнение, что в России прошлое фальсифицировано и истина требует новой историографии. Особенно в учебниках по истории. Доказывают, что истина должна основываться на первоисточниках. Это наивное представление. Взять, например, первоисточники. Академик И. Д. Ковальченко предупреждал против упования на первоисточники: «Факты исторического источника представляют собой отражение фактов действительности творцом источника. Оно, как и всякое отражение, субъективно… Научно-исторический факт – это отражение историком фактов исторической действительности на основе фактов источника. Следовательно, научно-исторический факт – в целом дважды субъективированное отражение прошлого».

К истине в исторической науке можно только приближаться. Автор ставит целью, опираясь отчасти на свои труды, их развивая, показать, что и как, на его взгляд, необходимо сегодня исследовать в прошлом США. Оно прежде неоднократно искажалось. В советский период знания о США эту страну принижали. Затем, в горбачевский и ельцинский периоды, ее возвеличивали. На современном этапе ее вновь принижают. Торжествует презентизм. Как же изучать историю США? И что в ней особенно важно изучить?

Намечу основные теоретические подходы, памятуя, что, не зная и не используя общих подходов, рискуешь запутаться в частностях. Таких подходов рассмотрю четыре: презентистский, цивилизационный, формационный (классовый), позитивистский.

Презентистский подход

Большинство историков, хотя этого не осознают или в этом не признаются, были, есть и будут презентистами. «История – это политика, опрокинутая в  прошлое»  – неизменный  принцип  презентизма. В США история составляет важный компонент споров. Это проявилось и в современных различиях двух главных американских партий в вопросе о начале США. Республиканская партия начинает североамериканскую историю с первых англосаксов в Северной Америке. Демократическая партия, следуя политкорректности и сплачивая свою социальную базу, начинает североамериканскую историю с ввоза в Виргинию в 1621 г. первых черных рабов. Кто ближе к истине? Полагаю, основываясь на принципе историзма, что правы Дональд Трамп и его сторонники. Первые 20 черных рабов были доставлены в Виргинию в 1619 г. А англосаксы основали первую колонию в Северной Америке – в Виргинии! – на 13 лет раньше. Но до их прибытия в Северную Америку в ней уже проживали индейские племена.

В американских учебниках различие между главными партиями микшируется тем, что учебники утверждаются властью штата в зависимости от того, какая партия в данном штате оказалась у власти. Но в любом случае чернокожие занимают в современных учебниках почетное место, подчас непропорциональное их реальному влиянию. Нечто похожее происходит с освещением роли женщин в американской истории. Под влиянием бурного роста женского движения в современных США женская тематика утвердилась на ведущем месте в исторической литературе. Она, безусловно, должна изучаться, но при этом реальная роль женщин в истории США не должна преувеличиваться.

В презентистском подходе есть определенная положительная черта. Ведь если бы не мощный подъем современных движений чернокожих и женщин в США, их роль в американской истории не привлекла бы такого внимания.

Цивилизационный подход

В книге «Американская цивилизация» мною выделены и рассмотрены шесть ее составляющих: английский архетип, демократия, индивидуализм, равенство возможностей, массовая иммиграция, мессианство. Во многих странах преподается особая дисциплина региональных и локальных цивилизаций («Цивилизация США», Цивилизация Франции», «Цивилизация Запада»  и  т. д.). Цивилизации  разделяют на универсальные и локальные. Примером первых могут служить доиндустриальная, индустриальная и постиндустриальная цивилизации. Локальные цивилизации охватывают отдельные регионы и страны. США рассмотрены мною как локальная цивилизация. Такая цивилизация демонстрирует преемственность основополагающих характеристик. Соединенные Штаты обладают чертами, типичными для западной цивилизации в целом, но в их развитии наличествуют факторы, присущие только им.

Мое обращение к цивилизационному изучению истории США обусловлено, в первую очередь, тем, что в американской социальной истории существуют разные социальные группы с собственной идентичностью. Главными такими группами являются: 1. Расово-этнические; 2. Классово-экономические; 3. Религиозные; 4. Гендерные; 5. Поколенческие. Конфликтовали этносы белых, чернокожие и индейцы; буржуазия и рабовладельцы; капитал, пролетариат и фермеры; протестанты и католики, мужчины и женщины, взрослые и молодежь. Феминистские авторы в США трактуют главный конфликт нации как преодоление женщинами порабощения и шовинизма со стороны мужчин. «Политкорректность» потребовала от американских авторов учебной литературы отвести в своих работах женщинам такое же пространство и место, какое некоторые другие авторы отводят чернокожим и индейцам. А советские авторы были поглощены классовым конфликтом между трудом и капиталом, проигнорировав религиозный, гендерный и иные конфликты.

В колониальной Америке среди белых господствовала христианская религия, а доминирующую роль играл протестантизм. Протестанты различных деноминаций и сект составляли более 90 % верующих. Выделились наиболее влиятельные течения. Это англиканство, пуританизм и квакерство. В 1662 г. Англиканской церкви Виргинии был придан статус государственной. В конце XVII – начале XVIII в. этот статус был распространен на Англиканскую церковь в Мэриленде, Северной и Южной Каролине, отчасти в Нью-Йорке. Представители иных вероисповеданий были ущемлены в гражданских и политических правах.

Поколебать устои ортодоксального пуританизма в Массачусетсе, ставшей главной пуританской колонией, смогло вмешательство Англии после «Славной революции» конца XVIII в. В 1691 г. Массачусетс был объявлен королевской колонией, и в ней вводилась новая хартия, согласно которой разные христианские течения получали право на существование и деятельность, а их паства наделялась правом голоса. Пуритане-ортодоксы пытались сопротивляться, организовав «охоту на ведьм». В 1692 г. по решению руководителей пуританской церкви в Массачусетсе к смертной казни через повешение были приговорены 20 диссидентов, а 150 заключены в тюрьму на неопределенный срок (пока из них не выйдет «сатанинский» дух). Вмешательство либеральной английской монархии пресекло ортодоксов, принужденных к капитуляции.

Своеобразием отличался религиозный конфликт в Мэриленде. Католик-аристократ, создавший в 1632 г. колонию, надеялся, что она станет прибежищем для его единоверцев, гонимых в то десятилетие Англиканской церковью на родине. Но протестанты, прибывавшие в колонию в гораздо большем количестве, чем католики, стремились изменить распределение политической власти в свою пользу. После английской «Славной революции» 1688 г. протестанты перешли в контрнаступление, нанося католикам один сокрушительный удар за другим. В конце XVII в. власть собственников была на несколько лет свергнута, а католичество запрещено. В начале следующего века решением Англии власть аристократов над Мэрилендом была восстановлена, но за это была заплачена высокая цена – собственники отказались от католичества.

После колониального периода, особенно с начала XIX в., наступила эпоха «религиозного пробуждения», продолжавшаяся три десятилетия. Господство в религии продолжало сохраняться за протестантизмом. Но между самими протестантами развились острые конфликты, в результате которых прежние главные деноминации уступили ведущие позиции. На первую позицию вышли методизм и баптизм. Наиболее ярко противоречивые стороны новых протестантских течений проявились в деятельности секты мормонов, которые претендовали на роль «восстановленной Церкви Иисуса Христа». К 1850-м гг. она насчитывала несколько десятков тысяч последователей, а Юта стала известна как мормонский штат.

Несмотря на различия, подавляющее большинство протестантов были едины перед лицом католицизма. Этот конфликт являлся конфессиональным, этническим и социальным. Протестантам, которые были англосаксами, а также, по их мнению, «коренными» американцами, противостояли массы новых католических иммигрантов. Католическая паства увеличилась за полвека с нескольких десятков тысяч до 1,7 млн человек, и католицизм оказался вторым после методизма крупнейшим конфессиональным объединением. Конфликт протестантов и католиков резко обострился с середины 1820-х гг., когда началась «великая миграция» из Ирландии и Германии. Гнев протестантов обрушился главным образом на ирландских католиков. Нищие ирландцы готовы были работать за мизерную оплату, что снижало зарплаты местных рабочих. Среди оскорблений, которые посыпались на ирландцев на новой родине, одним из унизительных было «ирландские ниггеры». Возникли антикатолические движения, в первую очередь нейтивистское («коренное». – В. С.). Популярным среди нейтивистов стало требование выселить всех ирландцев в резервации на Западе США. Этот конфликт в российской американистике не изучен.

На современном этапе вновь на одно из ведущих мест в социальных конфликтах вышла религия. Теперь это был уже не раскол протестантизма и католицизма, как это было в XIX в., а разделение внутри обеих главных Церквей на защитников незыблемых принципов христианства и сторонников принятия постмодернистских ценностей.

«Культурные войны» породили новое «религиозное пробуждение». Ареалом его распространения были все Соединенные Штаты, но наибольшие успехи сопутствовали в южных и западных штатах. Во второй половине 1970-х гг., на пике успехов евангелистского движения, возглавившего традиционалистов, его приверженцами объявили себя 50 млн американцев.

К главным «грехам» евангелистские проповедники причислили социокультурные нововведения 1960–1970-х гг. Демократическая партия, осознавая резко возросшую роль в политике религии, пыталась упрочить в ней собственное влияние. Примерно две трети деноминаций во главе с христианскими евангелистами выступали на стороне традиционных ценностей и Республиканской партии, а одна треть принимала некоторые постмодернистские ценности и отдавала голоса Демократической партии.

Гендерный конфликт в колониальный период намного уступал иным противоречиям. В колониях, в первую очередь южных, где преобладало англиканство, семейные отношения в наибольшей мере приближались к английским образцам. Семьи соответствовали традиционно патриархальному типу, узаконивавшему господствующее положение старших в семье по отношению к младшим, родителей по отношению к детям, мужа по отношению к жене.

Смягчение семейных нравов коснулось главным образом северо-восточных колоний. В 1673 г. пуритане-ортодоксы Массачусетса согласились на отмену смертной казни за супружескую измену. Позднее в Массачусетсе был принят закон, запрещавший мужьям использовать физическую силу против жен. Женщины из пуританских семей получили право оставить семью в случае жестокого обращения со стороны мужей. Наибольшее смягчение брачных отношений наблюдалось в кругу квакеров. Фактически они ввели гражданский брак, для скрепления которого была нужна супружеская клятва.

Среди белого населения после достижения независимости США сохранялось господство патриархальной концепции. Унаследованная со времен образования США догма «республиканского материнства» продолжала пронизывать национальную ментальность. Согласно стереотипу, общественная роль женщин заключалась в пестовании семьи, а особенно же в воспитании детей, усваивающих и укрепляющих республиканские основы США. Пробуждению женского самосознания способствовало вовлечение части американок в фабричное производство. Английский писатель Чарльз Диккенс, критик бедственного положения низших слоев английского общества, посетив в 1842 г. Лоуэлл, центр текстильной промышленности Массачусетса и всех Соединенных Штатов, был восхищен условиями существования молодых американских работниц. Но сами лоуэлловские работницы, оставившие дневниковые свидетельства, представили ситуацию в ином свете. Фабричные девушки трудились под жестким контролем надсмотрщиков по 13–14 часов в сутки, жили по 6–7 человек в тесных комнатах общежитий, их недельный заработок не превышал 3 долл. в неделю. В 1830–1840-е гг. лоуэлловские работницы пытались улучшить свое положение с помощью забастовок.

Период после окончания Гражданской войны (1861–1865) был отмечен обострением гендерного конфликта, успехами как женского движения в целом, так и его радикального крыла – феминизма. Принято говорить о появлении в США на рубеже XIX–ХХ вв. «новой женщины», обладавшей серьезными отличиями от женщин прежней «викторианской» эпохи. Возник достаточно острый гендерный конфликт в американском обществе, большинство мужчин не были готовы принять массу неожиданных и нежеланных «новых женщин».

С конца XIX в. американки стали создавать различные клубы (в мужские клубы, которые в США, как и в Англии, существовали издавна, вход женщинам был закрыт), осваивать «мужские» профессии (преподавателей, врачей, журналистов). Наиболее радикальные среди «новых женщин» распространяли принцип женского равноправия и на сексуальную сферу. Главной же целью женского движения стала борьба за предоставление женщинам избирательного права. В первой половине 1910-х гг. суфражистки (сторонницы избирательного права для женщин) создали лоббистскую организацию, которая воздействовала как на конгрессменов, так и на руководство двух главных партий. В 1918 г. Конгресс США высказался за внесение в Основной закон страны поправки о наделении женщин избирательным правом. В 1920 г. она была ратифицирована необходимым большинством штатов. Исследование «женской» истории США заслуживает пристального внимания отечественных авторов.

Расовый конфликт между белыми, индейцами и чернокожими выдвинулся на ведущее место еще в колониальный период. Англосаксы доминировали, а после достижения независимости стали использовать в отношении индейцев принцип «ассимиляции», т. е. их насильственного включения в «белую» цивилизацию. Чернокожим предназначали рабство, а после его отмены – сегрегацию. Они протестовали, а на современном этапе поддержали мультикультурализм, который был воспринят и в рамках двухпартийности демократами. Расовый конфликт активно изучался российскими американистами в советский период, но его содержание полностью не раскрыто.

К важным факторам американской цивилизации относится ее связь с английской цивилизацией. Основы американской ментальности под влиянием Англии были заложены в колониальный период 1607–1775 гг. В ментальности белых американцев-англосаксов с самого начала проявлялось британское наследие. Американские колонисты считали своими права и свободы, состоявшие из парламентских и королевских актов, главных судебных решений. Первым среди них была Великая хартия вольностей 1215 г. А вот другие английские акты, ценные для колонистов: парламентский акт эпохи Английской революции 1640-х гг., провозгласивший, что налоги могут вводиться только решением представительного органа власти; Хабеас корпус акт 1679 г., бравший под защиту свободы личности; Билль о правах 1689 г., утверждавший государственное верховенство парламента, регулярные перевыборы представительного органа и провозглашавший веротерпимость.

Среди неотъемлемых черт ментальности колонистов была английская экспансионистская идея. Подобно жителям Англии, белые колонисты усвоили чувство превосходства над иными этносами и расами. В XVII–XVIII вв. и англичане, и североамериканские колонисты рассматривали индейцев и африканцев как «дикарей» и «варваров», которых англосаксы имели право подчинять и порабощать. Согласно суждениям англосаксонских белых поселенцев, «варвары»-индейцы, не имевшие понятия о собственности, могли занимать только те земли, которые непосредственно населяли и обрабатывали. Все иные территории, в том числе те, на которых местные племена  охотились, были «ничьи».

США после Войны за независимость (1775–1783) уделили внимание демократии. Ожесточенные споры историков ведутся вокруг Конституционного конвента 1787 г. и федеральной Конституции. По моему заключению, конституционный ревизионизм верхнего класса был постреволюционной фазой, означавшей приведение завоеваний революции в соответствие с интересами тех элитных групп, которые участвовали в революции и благодаря ей закрепили ведущие позиции в экономике и социальной структуре. Конституция США сохраняла принципы республиканизма, разделения властей, правового государства, а также гражданские и политические свободы. Был закреплен механизм «сдержек и противовесов», который означал, что три ветви государственной власти не просто разделены, но сдерживали и контролировали друг друга. Американская элита придала Конституции форму общественного договора с электоратом. Авторы федеральной Конституции критиковали демократию и противопоставляли ей республиканизм, но их модель оказалась совместимой с демократией и в последующем стала именоваться представительной демократией. Классическая же демократическая модель, которую отвергали авторы Конституции, стала именоваться прямой демократией. Споры вокруг федеральной Конституции, как и ее соотнесение с конституциями штатов революционного периода, могут быть продолжены.

Вместе с тем США в ряде важных отношений остались верны британскому наследию и после обретения независимости в 1783 г. Обе страны демонстрировали совместимость демократии и империи. Это было их важное сходство. Федералистская партия во главе с А. Гамильтоном даже ориентировалась на союз с Англией. Англичане же захватывали американские суда, арестовывали и судили матросов, выходцев из Великобритании, как «дезертиров». Англия проявила жесткость, ставшую важной причиной объявления Соединенными Штатами войны Лондону в 1812 г. и последовавшей затем «Второй американской Войны за независимость», как стали ее называть в США. После поражения Наполеона в Европе Англия переправила в США 14 тыс. отборных войск. В августе 1814 г. три английских десанта высадились на юге, в центре и на севере США. Центральный десант в маршевом порядке захватил 24–25 августа столицу, г. Вашингтон, сжег все правительственные здания, включая Белый дом и Капитолий. После этого десант покинул город.

В XIX в. Великобритания продолжала претендовать на роль мировой защитницы либерализма и демократии, но США стали у нее эту роль всё более активно оспаривать. После Войны за независимость США создавали для себя имидж образцовой демократии, а Великобританию выставляли в качестве защитницы аристократических принципов. Конституционный конвент 1787 г. допустил к национальным выборам всех американцев, наделенных избирательным правом в годы Войны за независимость. В первой трети XIX в. во всех штатах были приняты законы о всеобщем избирательном праве для белых мужчин, а в Великобритании реформой 1832 г. был сохранен имущественный ценз: корпус избирателей вырос с 500 до 800 тыс. и составил 5 % от численности населения – более чем в два раза ниже удельного веса избирателей еще колониальной Америки. Политические права белого населения США и в дальнейшем были выше, чем в Великобритании. Правда, в Великобритании раньше, чем в США, в начале 1830-х гг., было запрещено рабство. Но со стороны правительства Великобритании, как обнаружилось в период Гражданской войны в США, осуждение рабства уживалось с лицемерием: британская власть поддерживала рабовладельческую Конфедерацию, а выгода от импорта хлопка, выращиваемого американскими рабами, для главной промышленной державы мира стояла выше прав человека.

На протяжении XIX в. между Великобританией и США велась идеологическая война, в центре которой был вопрос: культура и цивилизация какой страны стоят выше. Американцев обличали как лицемеров, ложная привязанность которых к демократии и правам человека уживалась с истреблением индейцев, рабовладением, имперским расширением территории за счет слабости республиканского соседа – Мексики. Американцы изобличали снобизм, сословные различия, колониальный экспансионизм англичан. Англичане характеризовали американский экспансионизм как агрессивный, лицемерный, антигуманный, а собственный – как прогрессивный и культурный. Американцы отвечали аналогичными обвинениями в адрес бывшей метрополии.

США после Гражданской войны утвердились на ведущей экономической позиции в мире, оттесняя с ведущего места Англию. С Англией у США произошло «великое сближение», как традиционно обозначают его многие историки. Выпестованный английским философом Г. Спенсером социал-дарвинизм приобрел наивысшее влияние в США. Как и их английские единомышленники, американцы уверовали в разделение народов и рас на «высшие» и «низшие». В избранный «высший» народ включали американцев и англичан. Учить «низшие» народы демократии, нести «бремя белого человека» объявлялось долгом обоих.

На рубеже ХIХ–ХХ вв. США внесли серьезную поправку в британскую имперскую доктрину. Британская империя обычно разделяется на два главных этапа: «Первая британская империя» (1583–1783) и «Вторая британская империя» – от потери тринадцати английских колоний и образования США до Второй мировой войны. В обоих случаях это была классическая колониальная империя. Другое дело США. В отличие от Британской империи Американская империя на большинстве этапов не являлась колониальной, она правила на основе «открытых дверей», провозглашенных ею на рубеже XIX–XX вв. США противопоставили классическому колониальному имперскому варианту новый вариант, который, на мой взгляд, может быть назван неоимперским.

В ходе Второй мировой войны (1939–1945) США оттесняли Британию от роли мировой империи. После Второй мировой войны Британия уже добровольно уступила имперское лидерство США.

Формационный (классовый) подход

После победы в России капитализма отечественная американистика, казалось бы, навсегда утратила интерес к рабочим и классовому конфликту в США, доминировавшему в ней в советский период. На мой взгляд, этот интерес может возродиться. Но тематика должна обновиться.

Советские американисты были поглощены рабочим движением, но классовый конфликт им не исчерпывался. В колониальный период среди белых поселенцев было много сервентов, по сути, полурабов. После появления промышленного пролетариата классовая борьба обострилась, достигнув пика на рубеже XIX–XX вв. и в 1930–1940-е гг. Но рабочий класс не исчерпывал себя в разнообразных движениях. В США существует «новая рабочая» история, исследующая не столько движения, сколько повседневную жизнь рабочих. Родилось мнение о наличии в США «классов без классовой борьбы». Повседневность нижних слоев отлична от повседневности верхнего класса. Отечественная американистика может ее изучать и пытаться ответить на вопрос: почему рабочие далеко не всегда вступают в конфликты? Конфликт и консенсус (согласие) всегда присутствовали в американской истории. Важно верно постичь их характер и соотношение на разных этапах прошлого США.

Заслуживает обновленного интереса влияние разных классов на политическую власть. В советский период главная, а, по сути, единственная роль в управлении федеральной властью отводилась крупному капиталу. В постсоветский период эта власть была объявлена общенародной и демократической. Требуется поэтапное рассмотрение влияния разных экономических общностей на политическую власть. Еще А. Линкольн говорил, что в Америке труд выше капитала, а после Гражданской войны с выдвижением на ведущую позицию в экономике корпораций роль денег в политике стремительно возросла. Но насколько?

На современном этапе деньги воздействуют на политику через политические партии. Но победить на федеральных выборах без опоры на рядовых избирателей невозможно, и обе главные партии это учитывают. Но у корпораций и больших денег много других средств влияния (лоббизм, подкуп депутатов и т. д.). Как соотносятся разные средства влияния на политическую власть? Каковы позиции разных групп и классов перед судебными органами? Сегодня стал актуален вопрос: как поэтапно соотносятся судебная, исполнительная и законодательная ветви власти, как изменялось разделение властей?

Классовый (формационный) подход не может удовлетвориться сведением демократии к политической, как это утвердилось в США, а на современном этапе после победы США над СССР и социализмом в целом – также в нашей стране. Классовый подход считает важнейшей демократию экономическую, поэтому он нацелен на изучение экономических различий между разными слоями и группами, без чего выводы об обществе не могут быть признаны удовлетворительными. Должны поэтапно изучаться системы здравоохранения, образования, налогообложения в связи с их разным охватом различных социальных групп и классов.

Позитивистский подход

В историографии позитивистское направление выступает, на мой взгляд, в двух течениях. Первое заключается в исследовании неизвестных частных тем, их раскрытии по ранкеанскому принципу «как это было» без оценок и обобщений. Большинство историков-американистов принадлежат к этому течению. Второе течение претендует на обобщения и оценки, подчас широкие.

Выдающийся русский историк В. О. Ключевский, на мой взгляд, воплощал в своих трудах оба течения. На мой взгляд, он придерживался «теории факторов», которая включает разнообразные факторы, среди них и рассмотренные мною. Особенно близок был ему историзм. Например, при изложении эпохи Ивана Грозного, признавая и показывая бессмысленность и антигуманизм многих деяний царя, он раскрывал их обусловленность историческими особенностями и требованиями того времени.

Ученого-историка отличает глубокое знание и использование историографии исследуемой темы. Главными подходами в отношении историографической традиции являются противоборство и диалог. Первый из них означает стремление к научной монополии, дискредитации и «устранению» оппонента-соперника. Второй подход означает взаимообмен научными результатами и дискуссию в целях совместного приближения к истине, что предполагает восприятие приводимых оппонентом убедительных аргументов, выводов, выверенных фактов. Диалог – это научное обогащение каждой стороны за счет убедительных аргументов и неопровержимых фактов оппонента, приращение общего знания в интересах исторической науки в целом.

Важно показывать, что историческая истина лежит не посредине между противоположными оценками, ее постижение означает раскрытие, признание, сбалансированное представление в исследовании всех сторон изучаемого объекта, показ самых разнообразных явлений прошлого и нахождение их объективного соотношения.